Донна Эндрюс - Месть кованых фламинго

Гориллой-лидером оказалась я. Помощник шерифа внезапно посмотрел на часы, демонстрируя тем самым поведение обезьяны, которая неудачно притворилась, что ей надо куда-то спешить.

— Простите, — сказал Монти с потускневшей улыбкой. — У меня много дел.

— У меня тоже, — отозвалась я. — И я не могу заняться ими до тех пор, пока вы не освободите мой павильон. Скажите хотя бы примерно — когда?

— Мы дадим вам знать, — чванливо заявил сыщик.

— Разумеется, — пробормотала я и отвернулась, чтобы идти.

— Мисс Ленгслоу!

Я оглянулась.

— Спасибо, что привели ко мне брата. Но очень прошу вас не вмешиваться в расследование.

Я молча проглотила насмешку.

— Ваш отец думает, что мы — кучка пустоголовых неумех, которые беспомощны без ваших исключительных детективных способностей.

— Я вам уже говорила, мой отец обожает книги, в которых тихие библиотекари распутывают невероятные преступления и ловят жестоких убийц.

— А вы?

— Папа — пенсионер, а я день и ночь работаю, у меня нет времени на такие вещи.

— Так вы не будете совать свой нос в это дело?

Я повернулась и угостила его собственной версией взгляда, которым мама одаривала нас с братом, когда мы откалывали совсем уж идиотские шуточки.

— Знаете, я просто зря трачу время, ожидая, когда вы наконец закончите, что вы там пытаетесь делать в моем павильоне, и я начну работать. Мне остается лишь бродить по ярмарке и разговаривать с людьми. И я удивлюсь, если кто-нибудь заговорит со мной о чем-то, кроме убийства. Если это означает в вашем понимании «совать нос» — значит, я буду совать нос. Как только вы пустите меня в павильон, я совать нос перестану.

Монти нахмурился.

— Мы дадим вам знать, когда закончим, — повторил он.

Я нашла Эйлин, попросила ее раздобыть для меня наличность и отправилась кое с кем потолковать.

По дороге я заметила одного из моих племянников, который маршировал по площади вместе с военным оркестром. Оркестр репетировал «Мир перевернут вверх ногами» — мелодию, которую музыканты Корнуоллиса играли во время церемонии сдачи города. Интересно, чья это была шутка — Корнуоллиса или музыкантов? В любом случае название очень подходило к моему настроению, когда я шла к павильону Фолка, чтобы начать совать нос не в свои дела.

Фолк встретил меня злой как черт.

— Что с тобой? — воскликнула я при виде распухшей, покрытой синяками физиономии приятеля.

— А ты что, не помнишь? Ты же там была! — ответил Фолк. — Хотя разбитый нос недоброй памяти усопшего мистера Бенсона так потряс окружающих, что неудивительно, почему все забыли, как я грохнулся лицом на железные подставки.

— Ой, вспомнила. Спорю на что хочешь, Монти обратил на это внимание.

— Монти! — прорычал Фолк. — Если этот тип еще не полный кретин, то успешно движется в нужном направлении.

— Пожалуйста, только не говори мне, что у тебя нет алиби на время убийства!

— Я даже не знаю толком, где я был. И уж точно не встретил там ни единого человека, который мог бы подтвердить мою невиновность. Ты в курсе, что там, за деревьями, озеро?

— На самом деле это пруд. И что?

— Я туда упал. Возвращался с вечеринки такой злой, что даже не смотрел, куда иду. Просто шел-шел и вдруг свалился в озеро.

— Пруд.

— Какая разница? Любой водоем, достаточно глубокий для того, чтобы я в нем чуть не утонул, заслуживает названия озера. В общем, когда я вылез оттуда, то сообразил, что не имею ни малейшего понятия, где нахожусь. Я оказался на развилке трех проселочных дорог, выбрал одну и пошел по ней. Часа через полтора я добрался до Семнадцатой автострады, тогда только смог сориентироваться. И еще с час топал до лагеря по шоссе.

— Если ты упал в пруд там, где я думаю, любая из двух других дорог довела бы тебя до лагеря минут за пятнадцать — двадцать.

— Ты не представляешь, как бы я обрадовался. Тед пришел сразу после меня. Сказал, что в одиночку сидел на берегу реки с ноутбуком и играл в «Дум», пока батарейка не села.

— Что ж, это на него похоже, — сказала я, но в животе у меня похолодело. По какой причине Тед может скрывать от Фолка, что у него есть алиби? Только по одной — он не хочет, чтобы Фолк узнал, кто это алиби подтвердил.

— Да, похоже, — согласился Фолк. — Хотя Монти не поверил.

Я пожала плечами, гадая, давно ли Фолк говорил с Монти.

— Тогда из-за чего вы с Тедом ругались?

— Только не говори, что нас слышал весь лагерь! Я изо всех сил старался вести себя потише.