Дарья Донцова - Добрый доктор Айбандит

Владимир перевел дух и вновь позвал официантку, а я молча смотрела на Цыгана.

Знаю, как развивались события дальше. Розе неожиданно, во время нашей с ней беседы, звякнул Николай. Владелица оранжереи вмиг передумала связываться с телевидением и ринулась на встречу с младшим Волковым в надежде, что тот отсыплет ей больше бабок. Я же слышала, как она назначила цену – пятьдесят тысяч евро. Полагаю, узнав детали, Волков-младший потребовал отдать ему не только рукопись повести, но и газетные подшивки или хотя бы грозящие им разоблачением номера «Барабана» и «Горна». Алахвердова привезла доктора в библиотеку, а тот, заполучив компромат, ударил шантажистку головой о мусорный контейнер, забросил тело в помойку и удрал. Только одно странно: как же это врач не понял, что жертва жива? Хотя… Николай ведь не киллер, не часто убивает людей. Он, наверное, элементарно запаниковал. А может, подумал: женщина пока дышит, но если бросить ее в контейнер, она вскоре скончается.

– Что хотите? – спросила подбежавшая официантка. – Десерт?

Я повернулась на звук ее голоса и вскрикнула. Из головы девушки торчали рога, симпатичное личико стремительно обрастало волосами, зубы превратились в клыки, с которых капала кровь. В воздухе неожиданно резко запахло серой, начал гаснуть свет, потолок быстро поехал вниз, пол ему навстречу. Вдруг раздался вой, который перешел в оглушительный визг, мой мозг словно взорвался. Потом наступили тишина и темнота…

– Лампуша! – выплыл из мрака баритон Макса. – Вижу, ты очнулась.

Я открыла глаза, увидела над собой лицо мужа и спросила:

– Что случилось?

– Ничего особенного, если не считать, что пару суток назад ты с криком «Убейте монстра-оборотня!» свалилась в кафе в обморок, – объяснил Макс. – Спасибо, Владимир сразу позвонил мне, и сейчас ты в надежных руках врачей.

– Продрыхла два дня? – ахнула я.

– Временами ты просыпалась, – уточнил Макс, – но окончательно пришла в себя только сейчас.

Я тут же вспомнила свою встречу с братом Розы.

– Цыган рассказал мне много интересного!

– Знаю, – кивнул супруг, – мы с ним уже поговорили.

– Что со мной стряслось? – запоздало испугалась я. – Девушка-официантка неожиданно превратилась в оборотня, а незадолго до этого на меня накатила тошнота. И, поверь, накануне ночью я не разыгрывала тебя, а реально видела бомжа с монтировкой.

Макс вынул из кармана небольшую, размером со спичечный коробок пластиковую коробочку и вытащил из нее вязаный лоскут.

– Если я правильно понимаю, именно этот талисман, велев его держать ночью под подушкой, дала тебе Эмми?

– Верно, – кивнула я. – Сама не знаю, почему послушалась и взяла подарок в постель. Только сейчас, как я вижу, подаренный Эмми «дружок» пуст, а был туго набит. Но при чем здесь изготовленный девушкой оберег?

Макс поправил одеяло на кровати.

– Я долго думал, что общего было у умерших ребят. Все они спали с Джиной? Так ведь нет! Митя-то Пасынков не вступал с ней в интимные отношения. А потом до меня дошло: у подростков были «дружочки», с которыми они не расставались. Игрушки Винникова, Родионова и Борисова не сохранились, а вот Дима своего Буми отдал Анюте, и девочка вскоре заболела. А тебе, человеку нормальному во всех отношениях, начали вдруг после посещения клиники Волкова мерещиться чудища. Мне сразу вспомнилась поделка, подаренная тебе Эмми, о которой ты рассказывала. Ладно, не стану долго растекаться мыслью по древу, сразу скажу: у медведя Пасынкова в грудь вшито шелковое сердце, а в нем мы обнаружили капсулу, ранее наполненную спиртовой настойкой из сбора трав.

– Ну и что? – не поняла я. – Мне известно, что Эмми вкладывает во все поделки сердца.

– Ты не дослушала, – остановил меня Макс. – И Буми, и твой подарок были набиты особой смесью трав, главная составляющая которой гор… гон… Черт, постоянно хочу сказать горгонзола, но ведь это сыр. Вкусный такой, с голубой плесенью.

– Горгонзия! – воскликнула я. – Видела пучок в кабинете у Эмми, мне показалось, что он пахнет укропом. Девочка сказала, что эта трава в России не растет, ее привозят издалека.

– Ну, теперь-то я специалист, просто горгонзиевед, – усмехнулся Макс, – изучил все, что можно найти об этой дряни. Горгонзией [12]пользовались жрецы майя, если хотели быстренько отправить кого-то неугодного в мир предков. Вообще-то эта травка безобидна, ее можно спокойно съесть, и ничего не случится. Более того, горгонзия используется при некоторых болезнях желудка, ее заваривают и пьют люди во всем мире. Но вот если сделать особую настойку из некого сбора, а потом соединить с ней горгонзию, то травка примется источать приятный аромат, вдыхая который человек сначала потеряет аппетит, ощутит тошноту, дискомфорт в теле и решит, что он заболел гриппом. Правда, неприятные симптомы пройдут достаточно быстро, но на смену им явятся галлюцинации, жертва будет слышать голоса, подталкивающие к суициду. Даже если человек поймет, что такое состояние спровоцировано подаренной ему «добрым другом» вещью и выбросит ее, психика не сразу придет в норму. А мальчики держали «дружочков» в своих постелях или рядом и никогда не расставались с талисманами. Евгения прибегла к иезуитской хитрости – помещала настойку в капсулу, зная, что жидкость разъест стенки не сразу, а когда пациенты уже покинут клинику. Да и на отравление испарениями содержимого капсулы нужно время, никто не заподозрит Волковых – из больницы ведь подростки ушли в добром здравии.