Дарья Донцова - Добрый доктор Айбандит

Короче, Женечка наврала мне с три короба. В том числе и про Николая, якобы читавшего учебники в момент смерти Олега. Не было парня дома, как я и думала… Только лгать надо уметь, а Евгения, в отличие от маменьки, не особенно искусна в лицедействе. Поэтому, с одной стороны, ее рассказ изобиловал неточностями и нестыковками, а с другой – она, сама того не желая, сообщила чистую правду: про то, что отец схватил ключи и уехал к месту аварии на своей обожаемой «девятке».

Понятно теперь, почему в «Барабане» был опубликован снимок «десятки», возле которой сидела девочка в неподобающей возрасту одежде. Следователь Ласкин отнял у папарацци фотоаппарат, но у репортера был при себе второй.

Предвижу ваш вопрос: на лице Элеоноры есть яркая примета – родинка чуть повыше переносицы, так? Почему же девчонку никто не опознал? Так номер-то не вышел в продажу! Помните надпись, сделанную рукой Никиты Васильева? «Барабан» умирал, вышло два последних выпуска: в первом был снимок настоящей аварии, во втором – фальшивой, но и та, и другая газеты остались на складе. Листок прекратил свое существование. Отару Милия фантастически повезло.

Прояснилась ситуация и с водительским креслом, и с количеством пассажиров в «Жигулях». Я, увидев на снимке смятые пакеты из-под бургеров и пустые пластиковые стаканы, решила, что в салоне находилось три человека. То, что их могло быть больше, просто один отказался есть, не пришло мне в голову.

Кстати, Борис Николаевич Ласкин тоже не обратил внимания на мусор в салоне. А еще он не снял с шеи пассажирки медальон с надписью «Э. Милия». Те, кто оказывал девочке в машине «Скорой» первую помощь, прочитали гравировку как «Эмилия», и следователь, естественно, не стал никого в этом разуверять. Вот так на свет появилась Эмми. Вульгарную одежду, которую юная оторва нацепила для клуба, чтобы эпатировать окружающих, легко было выдать за наряд проститутки. Про запасные трусики в ее сумке Ласкин явно выдумал, желая как-то обосновать свою версию о ремесле пострадавшей. Ну а Евгения, общаясь со мной, повторила его ложь. Значит, Эмилия – это Элеонора… Ее мать Лиана умерла вскоре после того, как дочь взял под опеку Волков. Думаю, останься она жива, не смогла бы прожить в разлуке с дочкой и сумела бы уговорить мужа вернуть девочку в семью. Но у Отара теперь другая жена, во втором браке появилась новая дочь, Элеонора не нужна ни мачехе, ни отцу. И понятно, почему Эмми любит вязать – малышка с детства этому научена. Мозг отключил после аварии память, умственное развитие остановилось, а вот приобретенные навыки остались.

Ну и что мы имеем в сухом остатке? Я теперь знаю, кто такая Эмилия, выяснила правду об аварии, но это ни на сантиметр не приблизило меня к разгадке гибели пациентов Федора Николаевича. Митя Пасынков покончил с собой, потому что боялся стать сумасшедшим, Юра Винников и Костя Борисов повесились, Игорь Родионов вроде случайно погиб в аварии. И почти все мальчики перед смертью несли вздор про монстров и чудовищ. Как будто они впали в безумие. Но почему? Что повлияло на ребят? Лекарства, которыми потчевал Волков наркоманов, дают побочный эффект и вызывают проблемы с психикой? Но отчего недуг поразил лишь тех, с кем была близка Джина? И по какой причине девочку выдают за Лору Гаспарян?

– Офигеть, да? – ворвался в мои уши голос Владимира. – История с аварией – прямо сюжет для детективного романа или кинофильма.

Я вздрогнула и внезапно ощутила тошноту.

Официантка поставила перед Цыганом чашку с латте, я вдохнула аромат кофе и передернулась.

– Чего-то ты побледнела, – немедленно заметил мою реакцию собеседник.

Я попыталась улыбнуться.

– Все в порядке. Сейчас закажу себе крепкого чаю. Наверное, давление упало. У тебя есть мысли по поводу нападения на Розу?

Цыган откинулся на спинку стула.

– Точно знаю: ее ранил кто-то из Волковых. Думаю, Николай. Федор мог бы, конечно, ударить женщину головой о край бака, но поднять тело, забросить в мусорный контейнер… Это вряд ли, физически тяжело.

– Откуда ты знаешь столько подробностей о происшествии? Про помойку и прочее, – удивилась я. – О них никому не сообщалось.

Владимир пожал плечами.

– Это моя профессия – добывать сведения. Информатора не назову.

– И не надо, – быстро отреагировала я. – А почему ты заподозрил Николая?

Цыган хмыкнул и выпил содержимое высокого стакана.

– Сейчас поймешь. Розка нацарапала свой опус и сдала владельцу библиотеки. Сестра ни секунды не сомневалась, что победит в конкурсе, но Васильев отдал пальму первенства самому юному «писателю», двадцатитрехлетнему блондину Костику, который вручил ему плохонькое сочинение о том, как жена стукнула мужа по башке скалкой. И только тогда до Розы дошло, почему Никита никак не реагировал на ее заигрывания: он просто не интересовался женщинами, положил глаз на смазливого парня.