Наталья Александрова - Миллион черных роз

Да-да, Асунта называла мужчину своей мечты по имени-отчеству и обращалась к нему «на вы» даже в самые интимные моменты.

Впрочем, эти интимные моменты случались в их жизни гораздо реже, чем ей того хотелось.

Асунта всячески заботилась о Николае Афанасьевиче, кормила его деликатесами и витаминами, надевала дорогое красивое французское белье, на которое тратила почти всю свою секретарскую зарплату, штудировала по ночам книгу «Как удержать мужчину, если он у вас есть», но Николай Афанасьевич снисходил к ней со своего Олимпа очень редко и без должного энтузиазма.

Асунта объясняла это его утомлением и нервным напряжением, в котором Аветисов пребывал уже долгое время, хотя для того, чтобы получить правильный и вполне очевидный ответ, ей достаточно было всего лишь непредвзято взглянуть в зеркало.

Николай Афанасьевич, всерьез напуганный посещением Маркиза и нарисованной им безрадостной перспективой, не покидал гостеприимную квартирку своей секретарши. На двери фирмы «Алиби» красовалась табличка «Закрыто», по мелким делам и за продуктами выходила Асунта, а сам Аветисов сидел в глубоком кресле, задумчиво ел подносимые ему деликатесы и витамины и боялся.

Бояться стало теперь его основным занятием, его профессией и одновременно хобби. Он боялся со вкусом, на полную катушку, а преданная Асунта окружала его заботой и создавала условия для боязни.

— Николай Афанасьевич, хотите апельсинового сока? — спросила она, появившись на пороге комнаты в коротком прозрачном пеньюаре.

— Давай, — лаконично отозвался Аветисов, с неудовольствием окинув взглядом просвечивающие сквозь кружева костистые прелести.

И в этот момент в дверь квартиры зазвонили.

— Не открывай! — вскрикнул Аветисов.

В этом звонке материализовались все его страхи. Это были «они» — все те, кто угрожал ему, собирался его убить.

— Откройте, водопроводчик! — раздался голос за дверью.

— Мы никого не вызывали! — отозвался Аветисов, и тут же пожалел.

Надо было молчать, тогда страшные «они» за дверью подумали бы, что в квартире никого нет, и ушли восвояси. Или наоборот — вломились бы в квартиру…

А теперь они точно знают, что Николай Афанасьевич дома.

— Мне обязательно надо к вам войти! — надрывался голос за дверью. — Вы заливаете своих соседей снизу!

— Никого мы не заливаем! — воскликнул Аветисов, трясясь от страха. — У нас вообще вода выключена!

— Вода может быть выключена, а течет в стене или по трубам, мне обязательно нужно поглядеть! — настаивал упорный водопроводчик.

— Никого не пустим! — стоял на своем Аветисов.

— Ну, смотрите, тогда будете соседям ремонт оплачивать!

Несчастная Асунта побледнела: она знала, что у соседки снизу, подружки мелкого, но очень наглого рэкетира, сделан дорогой евроремонт, и залить ее страшно боялась — крутой соседкин бойфренд в случае такой аварии непременно устроил бы бедной секретарше веселую жизнь…

Асунта устремилась к двери и открыла замок.

На пороге появился невысокий мужичок — классический сантехник: трехдневная щетина, прорванная на локтях кожаная куртка, сильно поношенная вязаная шапочка с непереводимой якобы финской надписью и выражение безысходного недовольства жизнью на лице.

— Ну, и где тут у вас удобства? — спросил он перепуганную Асунту.

— Там! — испуганная прелестница попыталась поплотнее запахнуть свой эфемерный халатик и показала направление на ванную комнату.

«Что это за водопроводчик, если он не знает, где в квартире ванная?» — с привычным страхом подумал Аветисов.

— Я здесь новый, недавно только с другого участка перевелся, — пояснил водопроводчик, как будто прочтя мысли Николая Афанасьевича.

«Даже если так, — подумал Аветисов, — он ведь только что был у соседки, а планировка квартир, расположенных друг над другом, одинаковая».

— А ваша соседка, когда делала в квартире ремонт, ванну и туалет в другое место перенесла! — отреагировал на невысказанные подозрения экстрасенс-водопроводчик, проходя в ванную комнату.

«Да что же это такое! Он что же, мысли мои читает?» — подумал Аветисов, окончательно деморализованный.

— Да! — донесся из ванной внушительный голос водопроводчика. — Видно, в стенке каверна! Придется, хозяйка, плитку бить!

— Боже мой! — Асунта всплеснула руками, живо представив себе, какую грязь разведут у нее в квартире и сколько денег с нее за это слупят. — А без этого обойтись совершенно никак нельзя?