Наталья Александрова - Охотник за головами

К этому-то человеку изредка обращался Маркиз, если ему нужна была какая-то информация финансового характера или информация о серьезных людях большого бизнеса. Эти частные консультации Леня весьма щедро оплачивал, поэтому Рудик всегда радовался его звонкам.

Вот и теперь Маркиз набрал номер телефона, записанный против имени «Роза Ш.», и, услышав знакомый голос, приветствовал:

— Рудик, волчья сыть, узнаешь?

— Как же, как же! Здравствуй, дорогой, всегда рад тебя слышать!

В голосе Рудика звучала барственная вальяжность и неподдельная радость, вполне понятная, учитывая характер их взаимоотношений.

— Что, мой дорогой, — Рудик сразу взял быка за рога, — как обычно, нужна моя консультация?

— Угадал. Давай встретимся через час — два…

— Не раньше шести, — немедленно поставил Рудик условие, — в «Беременной монахине».

«Беременная монахиня», модный ресторанчик в центре города, в тихом переулке неподалеку от Невского, стал в последнее время популярен среди москвичей, наведывавшихся по делам или для развлечения в Северную столицу. «Для вас, здешних, тут слишком дорого», — высокомерно заявляли московские гости, проходя со своими питерскими знакомыми мимо «монахини». Поэтому Рудик и назначил встречу с Маркизом в этом ресторане, чтобы соединить за его счет приятное с полезным.

В дверях ресторана Маркиза встретила очаровательная юная монахиня в мини-рясе и проводила к столику, где уже дожидался Рудик, со своей обычной барственной невозмутимостью потягивавший абсент.

— Здравствуй, мой дорогой! Давненько не виделись! — Рудик наклонил голову набок, разглядывая старого знакомого. — Забурел, забурел! Европа накладывает свой отпечаток! А здесь мило, — и Рудик с симпатией покосился на «монахиню», — вот девушка нам сейчас посоветует, что сегодня удалось их повару.

— Рекомендую карпаччо из телятины, — прощебетала «сестрица».

— Карпаччо так карпаччо, — согласился Маркиз и сделал заказ, чтобы поскорее отослать официантку.

Как только они остались с Рудиком наедине, Леня наклонился к нему и негромко проговорил:

— Расскажи-ка мне, братец, все, что ты знаешь про Богомолова. Про Сергея Никитича Богомолова.

Рудик поперхнулся абсентом.

— Ну ты даешь, — проговорил он, когда ему наконец удалось откашляться и восстановить дыхание, — ты, дорогой, умудрился испортить мне аппетит, а это, уверяю тебя, непросто. Знал бы, кто тебя интересует — отказался бы от встречи под каким-нибудь благовидным предлогом…

— Что, это настолько серьезно?

— Серьезнее, дорогой мой, не бывает!

Рудик покосился на официантку, которая подошла к их столику, и замолчал. Девушка расставила тарелки, вопросительно взглянула на клиентов и, правильно оценив недовольный взгляд Рудика, удалилась.

— Богомолов прет как танк, прибирая к рукам массу собственности в городе, — начал Рудик, — при этом не гнушается самыми гангстерскими методами…

— Это я уже заметил, — вставил Маркиз, вспомнив машину, взорванную на тихой аллее Крестовского острова.

Рудик посмотрел на него внимательно и, негромко кашлянув, продолжил:

— Конечно, его усилением очень многие недовольны, и в городских верхах идет сейчас настоящая война.

— Война за передел сфер влияния? — заинтересованно осведомился Маркиз.

— Ну да, конечно.

— И кто, на твой просвещенный взгляд, возглавляет противодействующую Богомолову группировку?

Рудик на некоторое время задумался, опасливо огляделся по сторонам и, убедившись, что его никто, кроме Маркиза, не слышит, проговорил вполголоса:

— Никитенко Вилен Иванович Никитенко.

— Это еще что за фрукт?

— Это, дорогой мой, человек старого закала! — Рудик откинулся на спинку стула и начал по своему обыкновению вещать, как будто находился на университетской кафедре перед аудиторией, полной хорошеньких студенток. — Это, дорогой мой, один из последних представителей советской экономической школы. Если, конечно, считать, что такая школа существовала.

А если говорить проще — это старый злобный хищник, успевший урвать хороший кусок от обкомовского пирога и, в отличие от большинства своих коллег, не пустивший все по ветру. Человек злой, жесткий, властный. Конечно, ему очень не нравится, что Богомолов подгребает собственность под себя. С его точки зрения, Сергей Богомолов — наглый молодой выскочка…

— Короче, если бы кто-то имел компромат на Богомолова, наиболее действенным вариантом было бы подбросить этот компромат Никитенко?