Татьяна Полякова - Капкан на спонсора

— Ты не понимаешь, — констатировал он с заметным отчаянием. — Она предупредила, что собрала кое-какие материалы, которые в случае ее насильственной смерти оказались бы достоянием прокуратуры.

— А они оказались? — нахмурилась я, слегка сбитая с толку. — Или подозрительный несчастный случай в Сочи не попадает под определение «насильственная смерть»?

— Я думаю, — вздохнул Толик, — с ее стороны это был чистый блеф. Она ведь сумасшедшая и любила пугать людей. Но Николай не был уверен в том, что это блеф, и рисковать бы не стал.

— И кто, по-твоему, убил Стеллу?

— Не знаю. Она мне звонила из дома своего любовника, я имею в виду Ганичева.

— Сына нашего мэра?

— Да, — поморщился Толик. — Она собиралась уехать с ним. Навсегда. Я говорю, она чокнутая.

— И ты считаешь, что она уехала? — удивилась я: то ли он не в себе, то ли меня считает дурой.

— Ты ведь знаешь, что с ним случилось? — Он торопливо поднялся, налил стопку водки из графина, знаком предложил мне, я отказалась, а он выпил и после этого продолжил: — Думаю, она свидетель убийства. Может, где-то спряталась. Даже представить не могу, какое это произвело на нее впечатление. Скорее всего она окончательно свихнулась. И сбежала куда-нибудь. Люди Николая пытаются ее отыскать. Если она жива, ее место в сумасшедшем доме.

— Думаю, до этого не дойдет, — сказала я, поднимаясь. — Твой Николай пытался убедить меня, что жену убили вместе с Ганичевым. Если его люди ищут ее, так с одной целью — убить. Тем более завтра сорок дней, как он вдовец. Я не знаю, что из себя представляет Стелла, может, у нее действительно не все дома, хотя, кроме ваших утверждений, никаких фактов ее сумасшествия не имеется. Но я должна тебе напомнить: она твоя сестра и ей грозит опасность. Идем в милицию, у нас достаточно фактов, чтобы прижать Козырева.

В глазах Толика промелькнул не просто страх, а самый настоящий ужас. Я пошла к двери, а он кинулся наперерез:

— Анфиса, прошу тебя, оставь в покое эту историю. Пожалуйста… Слушай, давай уедем, а? Отдохнем где-нибудь. Ты возьмешь свою подружку, как ее… Женю, да? И мы славненько отдохнем втроем.

— А когда вернемся, твой Козырев уже благополучно укокошит твою сестренку, и мы никогда ничего не сможем доказать.

— Анфиса, — пробормотал он, а я испугалась, что парень чего доброго хлопнется в обморок.

— Ты боишься? — спросила я как можно мягче.

— Конечно, — криво усмехнулся он. — Только не за себя. Анфиса, давай в самом деле уедем. Ты хотела в Испанию…

— Ты так классно выскочил тогда наперерез «Чероки»… Это что, хорошо отрепетированная сцена?

— Ты с ума сошла? — искренне удивился он. — Я до вчерашнего дня не догадывался, что ты имеешь хоть какое-то отношение к истории с сестрой. Вчера у меня мелькнула мысль, и я позвонил в отдел культуры, а потом Ипатову. Он рассказал про рукопись и про то, что автор ее Анна Асадова, а вот приходила она с Родиной Евгенией Петровной. Далее сообразить нетрудно. Анфиса, забудь о детективе. Это просто случайное совпадение некоторых частностей. В реальной жизни все было иначе. Прошу, не забивай себе голову, не то ты свихнешься вслед за моей сестрицей.

— Большое спасибо за совет, — искренне ответила я и покинула его квартиру, хоть он и пытался этому воспрепятствовать, то есть мы еще немного поговорили в том же духе, стоя у входной двери.

А вот дома меня ждал сюрприз. На кухне сидела Женька и в компании невесть откуда взявшегося Романа Андреевича пила водку.

— Присаживайся, — со вздохом сказала она. — По физиономии вижу, немного выпивки тебе не повредит.

— Не повредит, — согласилась я, хлопнула рюмашку и закусила грибками.

— А этот откуда взялся? — кивнув на Романа Андреевича, спросила я Женьку.

— Говорит, вернулся насовсем.

— Напрасно, — нахмурилась я. — Забирайте раскладушку, уважаемый, и двигайте по месту прописки. — Роман Андреевич степенно выпил и закусил огурцом. — Это я вам говорю, гражданин майор, — на всякий случай пояснила я.

— Почти подполковник, — поправил он спокойно, в остальном оставив мое высказывание без внимания.

— Анфиса Львовна в большом гневе на то, что ты бросил нас в суровую годину. Так и заявила: «Какая-то дурацкая работа ему дороже моей жизни», — поддержала меня Женька.

— В этом нет ни грамма правды, — возразил он чрезвычайно серьезно, — и любимую женщину без должного прикрытия я бы ни в жизнь не оставил. Два исключительной надежности боевых собрата неотлучно за вами присматривали.