Татьяна Полякова - Капкан на спонсора

— Ага, вызовешь к себе Козырева… — Тут Женьке пришлось заткнуться, потому что появился Ярцев. — Среди бела дня по чужим квартирам шарит, — вновь перешла на шепот подружка, оправившись от его неожиданного появления. — Совсем совесть потерял.

Спокойно и уверенно Ярцев двигался в нашу сторону. Из кустов показался Роман Андреевич, в три шага поравнялся с ментом, по-дружески его обнял и повел к машине. Обалдев от увиденного, мы не сразу сообразили, что ноги мента не касаются асфальта, а сам он как бы парит в воздухе, закатив глазки и чуть приоткрыв рот. Ромашка сунул его на заднее сиденье, устроился рядом, продолжая по-дружески обнимать бесчувственное тело, и сказал мне:

— Поезжай прямо. Здесь неподалеку имеется долгострой, он нам очень подойдет.

Долгострой в самом деле имел место: окруженный шатким забором пятиэтажный дом. Рамы вставлены, но стекла уже выбиты, подъездную дверь сорвали с петель, на одной из лоджий выросла березка, худенькая и трогательная. Вместо ворот в заборе была дыра, в нее мы и въехали. Я остановилась возле подъезда и вопросительно посмотрела на Ромашку. К этому моменту он сковал руки Ярцева наручниками, а на голову ему нахлобучил вязаную шапку, натянув ее до самого подбородка. Теперь, если Ярцев и откроет глазки, вряд ли чего увидит. Ромашка сделал нам знак рта не открывать и приказал отрывисто:

— Ждите возле Главного почтамта. — Вышел, выволок свою жертву и, закинув Ярцева на плечо, скрылся в доме.

Я торопливо покинула данное место и через пять минут тормозила возле здания Главпочтамта, точно выполнив приказ.

— Анфиса, — жалобно сказала Женька. — У Ромашки пистолет, своими глазами видела…

— Ему положено, — отмахнулась я.

— Белым днем с пистолетом расхаживать?

— Уже смеркается, — поправила я.

— Но ведь он его не укокошит?

— О себе думай. Роман Андреевич знает, что делает, а мне вся эта история до смерти надоела, я хочу в отпуск, а еще хочу жить спокойно. Поняла? И не тревожь меня больше глупыми разговорами.

Ждать пришлось довольно долго, то есть, лежи мы дома на диване, нам бы это долгим не показалось, но здесь мы выполняли ответственное задание, и каждая минута шла за десять. Мы вконец измучились, почти не разговаривали, смотрели в окно и по очереди вопрошали:

— Вдруг что-нибудь случилось?

Когда мы созрели для того, чтобы нарушить приказ, покинуть машину, пробраться на стройку и провести разведку, к великой нашей радости, появился Роман Андреевич. Я выскочила ему навстречу, спросив испуганно:

— Все в порядке? — И удостоилась объятий и торопливого кивка. После чего Ромашка устроился за рулем, я на заднем сиденье, а Женька сказала обреченно:

— Ты его укокошил.

— Очень мне надо, — обиделся Роман Андреевич. — Я с ним малость поболтал, парень жив и здоров и завтра выйдет на работу, если, конечно, с шапкой на глазах и скованными руками со стройки выберется. А он выберется, шишек немного набьет, но это ему только на пользу.

Мы двигались по направлению к моему дому, и я позволила себе расслабиться, потому что доверяла Ромашке, и, если он говорит, что мент жив, с какой стати мне в этом сомневаться?

— Ну и что ты узнал? — начала приставать Женька.

— Труп Аверина из офиса вывез Ярцев. Помнишь милицейскую машину? Козырев позвонил ему и приказал срочно решить данную проблему. Вот наш мент и отправился с двумя доверенными лицами. Как ты с крыльца сиганула, они видели и насторожились. Быстренько забрали труп. Доверенные лица на милицейской машине вывезли его в гараж Ярцева и вернулись назад. Ты пришла, потопталась в офисе и, не обнаружив жертву, удалилась, а они преспокойно сдали офис на сигнализацию. Сам Ярцев, прихватив из кармана Аверина ключи от машины, отбыл на «Мерседесе» все в тот же гараж. А в пятницу они ни свет ни заря устроили небольшую аварию, дождались, когда «мере» основательно выгорит и от трупа останутся только головешки. Козырев и менты понимали, что в офисе Аверин кого-то ждал. Последний его звонок был тебе, вот ты и попала в поле их зрения. Но особенно порадовать Ярцева не могла, оттого тебя и оставили в покое, решив, что ты ничего не знаешь.

— Выходит, убийца — Козырев? — встрепенулась Женька, а Роман Андреевич искренне удивился:

— Дурак он, что ли?

Мы переглянулись, насупились и полезли к нему с вопросами уже вдвоем:

— А кто тогда убил?

— Не знаю, но догадываюсь.

— А что мент-то сказал? — разозлилась я.

— Все, что знал, а знал он немного: был труп, который Козырев приказал прибрать на некоторое время и инсценировать аварию.