Яна Крутицкая - Лапша на ушах Бэтмена

— Принесете необходимые документы и можете приступать к работе.

Мы мило попрощались, и я, весьма довольная, отправилась домой.

Сердечного друга в квартире опять не оказалось, и я задалась вопросом, где он может обретаться в выходной день. «Между прочим, сам вызывался меня охранять», — подумала я с обидой и потопала к Люське.

Подруга выглядела хмурой.

— Что случилось? — проходя в кухню, поинтересовалась я.

— Андрей опять куда-то смылся, — недовольно ответила Люська. — Выходной на дворе, а у него все какие-то дела.

— Мишка тоже свалил, — вздохнула я.

— Ну, чего там с расследованием? Брюнета этого видела? — спросила подружка, разливая чай.

Я поведала о вчерашних событиях, Люська слушала и качала головой.

— Он в тебя влюбился, — выдала она, когда я завершила повествование.

— С ума сошла? — я даже чаем поперхнулась.

Люська со всей дури долбанула меня по спине и хмыкнула:

— А что такого? Ты девица видная, да еще отшить его, такого неотразимого, пыталась, вот его и зацепило.

— Бред, — отрезала я. — Может, он и рассчитывал на взаимность, но о любви тут и речи не идет. У него таких красавиц каждый день по десять штук.

— Посмотрим, я окажусь права, — не согласилась подруга.

Я не стала тратить время на споры, вместо этого рассказала о трудоустройстве в «Зеленую Утку».

— А это не опасно? — напряглась подружка. — Вдруг тебя поймают?

— Ерунда. Я же уборщица, никто на меня и внимания не обратит, а если что, всегда смогу отбрехаться.

— А сейчас что делать? Сидеть, ждать у моря погоды? Или наведаемся куда?

— Куда, например?

— Я адрес Дробышева узнала, — с торжеством объявила Люсьенда.

— Поехали, — вскочила я.

— А где спасибо? — завредничала подруга.

— Спасибо-спасибо, только двигайся быстрее, — нетерпеливо отмахнулась я.

Дробышев квартировал в том самом районе, где находилась «Чайная роза». Я вспомнила о вчерашнем инциденте и поежилась.

— Однако неплохо некоторые устроились, — заметила Люська, оглядываясь.

Я проигнорировала ее замечание и направилась к пятиэтажке, в которой проживал Федя.

Мы очутились в подъезде, поднялись на третий этаж и принялись звонить в дверь под номером восемь. Из глубины квартиры не доносилось ни звука, а вот соседняя створка распахнулась и показалась устрашающего вида девица. На голове юной особы красовалось воронье гнездо, раскрашенное всеми цветами радуги, длинные, кроваво-красные ногти наводили на мысль о ножах, а части тела, не скрытые одеждой, из-за количества татуировок напоминали географическую карту. Впрочем, не думаю, что можно считать одеждой ночную рубашку, покрытую перьями и стразами.

— Федьку ищете? — поинтересовалось небесное создание, перекатывая во рту жвачку.

Мы с Люськой синхронно кивнули.

— Так он в Испанию умотал, еще десять дней назад.

— Это точно? — ожила Люська.

— Точнее некуда, — подтвердила девица. — Ну, бывайте, — и захлопнула дверь.

— Значит, Дробышева отбрасываем, — резюмировала я, спускаясь по ступенькам. — Когда убили Ваську, он уже был за границей.

— Совсем не факт, что он ни при чем, — возразила подружка. — Убить мог второй, а этот свалил от греха подальше.

— Ну, насколько я поняла, они какие-то делишки проворачивали, так что вряд ли Дробышев принялся бы собирать вещички. Когда речь идет о деньгах, смелость появляется сама собой.

— И что теперь? — вздохнула Люська. — Поедем к Рогозину или к Петричеву?

— Давай к Петричеву, — приняла я решение.

Недавний зэк жил на противоположном конце города, в районе, прозванном в народе бичарником. Местечко и впрямь было препротивным. Покосившиеся домишки, облупившиеся бараки, подозрительные личности, пасущиеся возле ларьков…

— На и райончик, — скривилась Люська, я только плечами пожала.

Петричев обитал в одном из бараков. Мы вошли во двор и огляделись. Заметили старушку, развешивающую белье, и направились к дней. Поздоровались, и Люська спросила:

— Ваш сосед Петричев дома?

— А зачем он вам сдался? — удивилась бабулька. — Дома, где ж ему быть. Как из тюрьмы вернулся, так и не просыхает. Одну дорожку знает — из дома к ларьку да обратно. Нет бы на работу устроиться…

— Что, больше никуда не ходит?

— Да зачем ему, выпивка под боком, бельмы зальет и доволен…

Мы поблагодарили словоохотливую старушенцию и побрели к машине.

— Думаешь, это не он? — поинтересовалась Люська, устраиваясь в салоне.