Пришлось ответить Зинаиде незамедлительной контратакой.
– Ну, если ты такая прожженная нонконформистка, то сделай для полного ассортимента и аборт!
– Этого вы с братцем от меня никогда не дождетесь.
Так я переключил внимание Зинаиды с поиска монстра на матримониальные проблемы.
Пусть лучше мечтает о пеленках и распашонках.
– Да, совсем забыла, – сказала мне в спину будущая мать гениального ребенка. – Еще заглядывал старший садовод.
– И что Юрод подарил? – спросил я для проформы, даже не обернувшись.
– Модель чучела Повара! В масштабе один к тридцати.
Нет, этот день рождения явно отличался сверхоригинальностью.
Впрочем, я не уточнил, а что же преподнес имениннице дантист Самсонов?
Если бы проводилась велосипедная гонка «садоградское кольцо», то я непременно бы получил желтую майку лидера – и прочие майки тоже.
Майку за тупость.
Майку за глупость.
И трусы за самоуверенность.
Я насиловал дамскую рухлядь и молился, чтобы не лопнули шины.
За Самсонова мне простится все.
И ляп с дантистом.
И музыкальное сношение.
И запутанность чувств к Зинаиде.
И проигрыш в шахматы доку.
И даже то, что я не спросил генерала про Вампиранью.
Но Алексей Николаевич промолчал – значит, Вампиранья так ничего и не вспомнила.
Я едва не сбил какого-то рассеянного профессора.
Чудом избежал столкновения с такси.
Увернулся от мадам с детской коляской.
Только бы Олег Иннокентьевич Расмус подольше обдумывал ходы…
Только бы Самсонов отвечал так же неторопливо…
Не переехав ни одну кошку, я наконец финишировал у калитки дока.
Велосипед лег на куст смородины.
А я, выравнивая дыхание и расслабляя ответственные за силовой захват мускулы, двинулся через сад к шаху и мату.
У меня за спиной упало яблоко.
Но я за эти дни привык не оборачиваться на подобный звук.
Пусть бы разом на землю рухнул весь садоградский урожай, я бы все равно подкрался скрытно к шахматному столику.
Но за доской напрягал ум и зрение лишь док.
– Где, блин, Самсонов?
Рявкать так рявкать.
– Я спрашиваю по-хорошему: где монстр?
– Денис, а нельзя на полтона ниже?
– Извините, Олег Иннокентьевич, – азарт охотника.
– И не надо подозревать ни в чем не повинного дантиста. Он просто устраивает ученым импотентам релаксацию.
– Видел я эту, как вы изволили выразиться, – релаксацию. Кромсать живого кроля на составные части!
– Кролики плодятся быстро.
Главный врач взял африканскую черную пешку белой идольной ладьей.
– И рожают без мук и терзаний совести.
– Док, в гробу я видел и кроликов, и крольчат, и кролих!
– Крольчих.
– Крольчушек и прочих свиней!
– Денис, я по неосторожности проговорился Самсонову по телефону, что вы желаете присутствовать на нашей очной партии.
– Олег Иннокентьевич!
– Разумется, Самсонов перенес матч на следующую неделю.
– Олег Иннокентьевич!
– Денис, я сорок восемь лет Олег Иннокеетьевич Расмус и пока не собираюсь менять ни имя, ни отчество, ни фамилию.
– Я так рассчитывал на эту партию!..
– Денис, вы понимаете, Самсонов узнал от одного из приближенных о вашем пребывании у пещеры Смерти…
– Нет, надо стукачу все ненужное хозяйство вырвать с корнем!
– Зачем портить здоровье себе и другим?
– Док, мне выкидыш не грозит и преждевременные роды – тоже. И даже кесарево сечение.
– Денис, вы можете выслушать меня без истерики?
– Валяйте. Теперь все равно: фактор внезапности утрачен. Самсонов навострит лыжи.
– Да говорю же вам, не грешите на дантиста! Он просил, чтобы я передал вам два устных сообщения.
– Всего два?
– Ничего – их вам с лихвой хватит.
– О первом я и сам догадываюсь: Самсонов просит не считать его садоградским оплодотворителем.
– Верно.
– А второе – что я хреновый шахматист.
– Шахматист вы действительно авантюрно-эпилептоидного склада.
– Какого склада?
– Уточните диагноз у Нинели Осиповны.
Док теперь сыграл за черных.
Вздыбленный носорог бросился на курчавого ферзя.
– Самсонов просил обязательно сказать вам, что мой предшественник…
– Который утопленник?
– Да, мой предшественник входил в секту, организованную Самсоновым с первых дней воцарения импотенции.
– И что мне это дает?
Я задал вопрос себе, доку и фотоаппарату.
Может быть, гарант Конституции ответил бы первым, но Кремль далековато расположен от коттеджа Олега Иннокентьевича Расмуса.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу