Фаина Раевская - Трижды заслуженная вдова

Я усадила Свету за стол и налила ей кофе. Вскоре мы уже беседовали, как старые знакомые. Кстати, выяснилось, что ей уже «целых девятнадцать» лет, она студентка юридического института и у нее есть бойфренд, за которого в скором времени она собирается замуж. Еще выяснилось, что она приехала к нам в город по очень важному делу. Что за дело, Света не сказала, а я в силу своей природной скромности выяснять не стала.

— Ну, а кто твои родители? — наливая себе шестую по счету чашку кофе со сливками, полюбопытствовала я.

— Мама — учительница истории в школе, папа — лауреат Нобелевской премии...

Кофе фонтаном брызнул из меня в разные стороны. Нельзя же сообщать такие новости человеку, когда он пьет горячительные, то есть, я хотела сказать, горячие напитки!

— Кто?! — выдавила я в перерывах между приступами кашля.

— Лауреат Нобелевской премии, — спокойно повторила Светлана.

Ну и дела! Я, к примеру, знаю только несколько россиян — лауреатов нобелевки. Из них половина уже умерли, а вторая половина вот-вот умрет, так что отцом девятнадцатилетней девочки ни один из них быть не может. Теоретически. А вот практически... Кажется, в Китае отцом новорожденного младенца стал столетний дед.

— А в какой... хм... области твой папенька так... э-э... отличился? — я решила прояснить ситуацию.

— В области химии, — охотно пояснила Света.

Я напрягла память, пытаясь вспомнить что-нибудь из школьного курса химии. Ничего, кроме формул воды и спирта, на ум не шло.

— Света, — осторожно поинтересовалась я: мало ли, вдруг у девицы какая-нибудь психическая болячка, вроде мании величия? Вон у нас в городе единственная психушка до отказа набита Наполеонами и Иванами Грозными! — Света, а у папы фамилия случайно не Менделеев?

— Думаешь, я сошла с ума? — печально улыбнулась Светлана.

— Упаси бог! — поспешно воскликнула я, решив не волновать гостью. — Мало ли... Вдруг твой папа — потомок? Чисто случайно ему по наследству передалась гениальность Менделеева. А что? Кому-то — деньги, а кому-то гены гениальности... Вдруг старичок Дмитрий Иванович что-нибудь напутан в своей таблице, и какие-то элементы нужно срочно поменять местами? Во сне, знаешь ли, всякое может привидеться. Вот мне, например, недавно...

— Женя! — остановила меня предполагаемая внучка (или правнучка?) великого химика. — У меня с головой все в полном порядке, манией величия я не страдаю, но мой папа действительно лауреат Нобелевской премии. Его фамилия Либерман.

У меня в голове забрезжил неясный свет. Помнится, года три-четыре назад, когда я еще работала в местной газете корректором, наш городок стоял на ушах: как же! Великий ученый из нашей провинции! Москва отдыхает! Почти все население с гордостью обсуждало эту новость. В транспорте, в магазинах, во. дворах и на предприятиях — везде только и говорили о Либермане.

— Подожди, подожди... — я прижала ладони к вискам. — Но, насколько мне известно, у Либермана семья здесь, в нашем городе. Я, конечно, могу заблуждаться, но...

— Ты не ошибаешься...

Двадцать лет назад Арнольд Флавиевич Либерман, профессор, членкор Академии наук, гениальный химик и сравнительно молодой еще мужчина (всего-то 53 года!) прибыл в Тулу на какое-то закрытое предприятие, где велись разработки нового химического оружия. Проведя неделю в трудах праведных, Арнольд Флавиевич в последний день командировки решил, что называется, оттянуться и с группой товарищей отправился в ресторан. Дело было накануне всенародного праздника Дня учителя. В ресторане гуляло несколько компаний, преимущественно женских. Оказавшись в такой малине, мужики сразу почувствовали себя импортными петухами в отечественном курятнике и распушили хвосты. Учительницы тоже заметно повеселели и принялись за виртуозное исполнение известного упражнения «стрельба глазами». Вскоре компании объединились, чему мужчины были только рады. Рядом с Либерманом сидела молодая, красивая, но немного робкая училка. Она то и дело бросала пылкие взгляды на своего уважаемого соседа. Арнольд, как настоящий рыцарь, взял дело по охмурению в свои крепкие мужские руки. Рюмка за рюмкой, танец за танцем — и вот уже сладкая парочка перешла на «ты» и была совсем не прочь уединиться где-нибудь в укромном уголке. Либерман прозрачно намекнул, что неплохо бы продолжить этот замечательный вечер у него в номере. Училка, потупив очи, едва слышно пролепетала «да».

— Уходим по одному! — задорно подмигнул химик. — Я жду тебя у входа!