Логунова Елена в «Эксмо» - Кактус Нострадамуса

В половине седьмого утра белый автомобиль с эмблемой службы такси аккуратно припарковался на просторной автостоянке у фитнес-центра «Апельсин». Несмотря на ранний час, на паркинге уже стояли дорогие машины. Подтянутые силуэты их владельцев отчетливо вырисовывались в ярко освещенных окнах тренажерного зала на втором этаже.

Оставив таксисту задаток, чтобы он не нервничал, я вылезла из машины с наказом:

– Ждите, мы скоро.

Трошкина выбралась следом и хвостиком потянулась за мной за угол. Прячась за рекламной растопырочкой с изображением мускулистой, как Шварценеггер, красотки в бикини, я разломала свой телефон, извлекла из него родную сим-карту и поместила на ее место чужую.

– Ты не отдала Денису симку Лизоньки? – догадалась Трошкина.

– Он же требовал телефон, а не симку, – напомнила я, просматривая список контактов. – Формально я выполнила его просьбу, какие ко мне претензии?

Номера, обозначенного как «муж», «супруг», «благоверный» или «моя половинка», в списке не было, но нашелся некий «Максик». Я решила, что это и есть Максим Горохов, и с легким душевным трепетом нажала на курок… Тьфу, на кнопку вызова.

– Представляю, как он испугается, – кровожадно улыбнулась обычно добрая Алка. – Раннее утро, сладкий сон, и тут – дилинь-дилинь! Звоночек от убиенной супруги! По ком звонит колокол, Максик? Он звонит по тебе-е-е-е!

– Алле?! – в полном соответствии с набросанным сценарием прохрипел в трубке испуганный мужской голос.

– Максим Петрович? – зловеще прошелестела я. – Это Верочка.

– К-ка-кая Верочка?

– Помощница Лизоньки, – не зная, похож ли мой голос на Верочкин, я говорила тихим шепотом. – Так что насчет дневничка, он вам нужен или нет?

– Что за чушь? Какой дневник? Какая Верочка?! – судя по голосу, Горохов проснулся.

– Как это – какая? Живая и здоровая, – хихикнула я. – А вы думали, я погибла? Не-е-ет, Максим Петрович, ошибочка вышла! Погибла совсем другая девушка. Я вам даже имя ее назову: Ульяна Блиндухова, независимый блоггер. А со мной все в порядке, вот только вы денег мне обещали, и я твердо намерена их получить.

– Откуда у вас телефон моей жены?

– Так я ведь Верочка, Максим Петрович, ее правая рука! О вещах, делах и планах Лизоньки я знаю больше всех. Так вы хотите получить ее дневник?

– Это какой-то розыгрыш, – заявил Горохов.

Но голос его выдавал неуверенность.

– Это не розыгрыш, это честная сделка, только условия ее теперь немного изменились. Я верну вам и дневник вашей супруги, и ее телефон, но за это получу не только деньги. Вы отдадите мне ту сумму, о которой мы договаривались, и еще Казимира.

– Кого?

– Казимира Кузнецова, того самого Зяму. Живым и желательно без серьезных повреждений! Вам понятно?

– Не очень.

– Повторяю: с вас деньги и Зяма, с меня дневник и телефон. Я позвоню вам через час – назначим встречу.

– Здорово ты с ним говорила, уверенно и властно, как настоящая шантажистка! – восхитилась Трошкина, когда я выключила телефон. – И что теперь?

– Теперь ждем.

Мы вернулись в такси, где водитель медитировал под шансон, и стали наблюдать за воротами обширного домовладения, построенного в самом козырном месте элитного поселка – напротив фитнес-центра, рядом с киноконцертным залом. Это было скромное жилище банкира Горохова, о чем оповещали золотые вензеля на заборе и флюгерах.

Я надеялась, что сегодня Максим Петрович в родных стенах не задержится.

Меньше чем через четверть часа послышалось шмелиное гудение, и украшенные вензелями створки автоматических ворот разъехались, пропуская сверкающий черный «БМВ» последней серии.

– Бандитский вкус неисправим! – не без зависти прокомментировала Трошкина.

– Следуйте, пожалуйста, за ним, – вежливо попросила я таксиста, который нахмурился, но от вопросов воздержался.

Черный «бумер» быстро покинул поселок. Следуя за ним в некотором отдалении, мы вернулись в город.

Поплутав по тихим улочкам на окраине, черный автомобиль остановился у неказистого с виду ресторанчика «Рыбачка Соня».

– Селедкой с водкой будет завтракать, – предположила Трошкина, все еще критикуя бандитские вкусы банкира.

– Не о том ты думаешь, Алка, – попеняла ей я. – Вторую машину видишь?

В «кармане» у ресторанчика уже стояла серая «десятка». Я прищурилась, рассматривая номер – есть ли там буквы «Б» и «Е»?

К сожалению, и буквы, и цифры были густо замазаны грязью.

Проинструктировав таксиста, мы проехали мимо ресторанчика и остановились за углом. Расплатились с водителем, отпустили его, дождались, пока такси скроется из виду, и пошли в обратную сторону.