Логунова Елена в «Эксмо» - Кактус Нострадамуса

В лаконичном пересказе Дениса Кулебякина, каким-то боком (я не вникала) причастного к следственно-разыскным мероприятиям, восстановленная последовательность событий нового реалити-шоу «Украсть за 90 секунд» выглядела так:

Раз: обвязав банкомат крепким тросом, преступники с помощью лебедки выдернули его на улицу и затянули в фургон с надписью «Аварийная».

Два: сверкая мигалкой и завывая сиреной, «спецмашина» беспрепятственно пронеслась по городу и где-то на заводской окраине путем элементарного удаления наклейки с борта и проблескового маячка с крыши превратилась в мирную штатскую таратайку.

Три: невинного вида фургон без подозрительной торопливости проследовал на городскую свалку, среди могучих мусорных холмов которой банкомату сделали харакири, а угнанному, как позднее выяснилось, фургону устроили аутодафе.

Разумеется, никаких следов в обугленной машине не нашли. Что до банкомата – на нем было полно отпечатков пальцев, оставленных клиентами. Грабители предусмотрительно работали в перчатках.

Улов преступников составил около четырех миллионов рублей. Не так уж плохо за полдня работы, по-моему!

Я непроизвольно засмотрелась на появившийся в холле новый банкомат, и охранник у входа заметно занервничал.

– Девушка, вы к кому? – спросил он, оглядывая рельефные выпуклости моей фигуры с нездоровым интересом.

Здоровым интересом, замечу в скобках, я считаю такой, при котором мужчина тщетно борется с внезапным слюноотделением и сильным тремором рук, тянущихся к объекту осмотра под воздействием непреодолимого природного магнетизма.

Охранник же смотрел на меня так, словно прикидывал метраж обернутого вокруг моей тонкой талии бикфордова шнура и общий вес тротила в трусах и бюстгальтере.

– Агентство «Эм Би Си», – холодно ответила я, намеренно звучно хлопнув красными крылышками удостоверения и так же намеренно не уточнив специфику упомянутого агентства. – У меня разговор к вашему коммерческому директору. Он на месте?

Вероятно, высокомерных товарищей с разными корочками за последние двое суток «Бетабанк» перевидал немало. Охранник коротко вздохнул и снял трубку внутреннего телефона:

– Нина, тут еще из органов к Ковригину.

И после короткой паузы – мне, уже вежливо:

– Подождите, пожалуйста.

Я присела на мягкую банкетку, с подобающей представителю органов бесстрастной физиономией осмотрелась и решила, что первое впечатление меня не обмануло: в «Бетабанке» действительно воцарилось тоскливое пораженческое настроение. Лица у сотрудников были скорбные, темные костюмчики смахивали на траур. Необходимые разговоры велись приглушенными голосами с предательскими вздохами и всхлипами.

– В таком настроении клиентам надо не кредиты выдавать, а вервие для бичевания и сермяжные рубища! – неодобрительно пробормотал мой внутренний голос.

А я подумала: «Ну и жадины эти провинциальные банкиры! Всего-то четыре миллиона рублей потеряли, а убиваются так, словно их насмерть проклял и отлучил от груди головной банк в Швейцарии!»

– Девушка, это вы к Владимиру Леонидовичу? – окликнула меня из-за турникета служебного входа юная барышня, внешность которой идеально соответствовала царящему в офисе настроению.

Видно было, что ей пришлось постараться, чтобы умерить свою природную жизнерадостность. Рыжие кудряшки были щедро намазаны гелем и безжалостно стянуты в пучок, круглощекая веснушчатая физиономия загрунтована бледным тоном и обильно припорошена белой пудрой, пухлые губы визуально уменьшены с помощью помады цвета тухлой лососины. Кроме помады барышня использовала только черный карандаш, которым нарисовала себе брови с трагическим изломом. Если бы у печального Пьеро была сестра-близнец, она выглядела бы именно так!

– Да, я к коммерческому директору, – подтвердила я, встав с лавочки и подойдя поближе.

Надо же было рассмотреть этот декадентский макияж.

– Нина Макарова, помощник руководителя, – представилась барышня.

– Инна Кузнецова, старший агент, – назвалась я, подумав, что это резонно: кто из агентства – тот агент.

А то назовешься редактором – и не получишь аудиенции! Небось журналистов и рекламщиков в «Бетабанке» нынче не привечают.

В качестве агента меня безропотно пропустили за турникет и повлекли по коридорам.

По дороге я присматривалась, прислушивалась и принюхивалась, все еще надеясь, что живая жизнь пробьется сквозь удушающие покровы всеобщей скорби и расцветит пасмурный для аборигенов денек какой-нибудь алой блузкой, модным напевом телефонного звонка или запахом горячего бутерброда, но нет!