Дарья Донцова - Смех и грех Ивана‑царевича

— Хочу разбавить плохую генетику благородной кровью, — откровенно признался Пятаков. И затем выложил «козырь»: — Подумайте, ваша девочка вступит в брак, станет какой‑нибудь Васильевой, ее дети будут называться так же, и конец родословной Винивитиновых‑Бельских. А я возьму фамилию жены.

— У Ксении есть брат‑близнец Родион, который продолжит наш род! — парировал Семен Кириллович.

Но Игорь Анатольевич неспроста заработал свои миллиарды, он привык идти к цели напролом:

— Усадьба находится в плачевном состоянии, дому требуется капитальный ремонт, парк необходимо привести в порядок. Денег от экскурсий хватает лишь на ерунду. А я вложу в реконструкцию большие средства, вам отныне не понадобится жить в окружении назойливых людей с фотоаппаратами. Родовое гнездо станет таким, каким являлось до обнищания хозяев. У меня прекрасная коллекция работ лучших художников мира, она украсит дом. По комнатам будут бегать дети, маленькие Винивитиновы‑Бельские. Вы, Семен Кириллович, вместе с женой начнете путешествовать по миру, увидите много интересного. И ваши личные покои обустроят, как вы хотите. У меня нет родни, я буду считать Эмму Геннадиевну, Матвея Ильича и вас с супругой самыми близкими людьми.

Семен попытался отделаться от странного гостя.

— Моя дочь пока не думает о замужестве, она еще молода. И девочка не знакома с вами. Как я могу велеть ей выйти замуж за постороннего человека? Не пятнадцатый век на дворе.

— Передайте Ксении мое предложение, — улыбнулся Игорь Анатольевич. — А еще вот этот журнал. Тут корреспондент подробно рассказал обо мне, о моем состоянии, здесь много снимков. Надеюсь, девушка заинтересуется. Я не требую от нее любви, мне нужны наследники — четверо, желательно мальчики — и фамилия Винивитинов‑Бельский. Я не стану принуждать супругу к постоянному сексу — только ради зачатия. Пусть Ксения родит мне детей, а далее она вольна делать что пожелает. Объясните ей: лучше летать по миру на собственном самолете и быть стесненной в тратах, чем трястись в плацкартном вагоне раз в год на отдых в дешевом пансионате на берегу Черного моря. Связав свою судьбу со мной, Ксюша спасет семью от нищеты и сама заживет роскошно. Что касаемо светлых чувств… Если ходишь в рваных туфлях по осенней московской грязи и считаешь, хватит ли у тебя денег на йогурт детям, то любовь к мужчине, от которого родила, испарится очень быстро. Рай с милым в шалаше хорош, если тот стоит во дворе многоэтажного собственного дома, и горничная таскает в твой отдельно взятый парадиз горячий шоколад и сдобные булочки.

Семен Кириллович рассказал супруге об этом разговоре с алкогольным олигархом со смехом. Однако та отреагировала неожиданным образом.

— О боже! — воскликнула Елизавета Матвеевна. — Спасибо тебе, Господи, что ты услышал мои молитвы! Сеня, немедленно звони Пятакову и скажи, что согласен. Мы починим крышу! Сделаем ремонт! Выкинем уродские картины, купленные Бельским, и мазню, которую развесил в библиотеке твой дед Алексей, но главное — не будет больше никаких экскурсий… Все тут переделаем! Все‑все! Новая мебель, сантехника, кухня…

— Нет! — закричал Семен. — Не хочу! Не желаю, чтобы фамилия Винивитинов‑Бельский досталась лапотному нуворишу!

Елизавета устроила супругу скандал, но тот не дрогнул, твердо заявил:

— Ксения совершеннолетняя и вольна выходить замуж хоть за кенгуру, я не имею права ей чего‑либо запрещать. Но усадьба моя по закону. Я не пущу сюда Пятакова, не дам отнести на помойку дедушкино имущество. Будешь настаивать — завещаю дом и парк государству, живите после моей смерти на улице в картонной коробке.

Елизавета пыталась переубедить главу семейства, однако тот стоял на своем. И наверное, от излишних переживаний у Семена Кирилловича, который вел сидяче‑лежачий образ жизни, курил и любил жирное, копченое, жареное, сладкое, случился инфаркт. Смерть хозяина усадьбы сочли естественной…

Элеонора пристально посмотрела на меня:

— А дальше, Ваня, самое интересное. Из Канады, прервав обучение в каком‑то тамошном колледже, прилетает Ксения. Ее знакомят с Пятаковым. Игорь Анатольевич становится дорогим гостем в доме. Понятно, что свадьба состоится, но пока о ней официально не объявлено. Думаю, Елизавета Матвеевна великолепно понимает, какой интерес у прессы всех мастей вызовет известие о бракосочетании, вдова не желает видеть на страницах газет‑журналов сообщений о том, что Ксюша так хотела выйти замуж за деньги, что понеслась под венец, не оплакав толком отца. Но приготовления к знаменательному событию уже идут полным ходом, в усадьбу постоянно приезжают представители разных модных домов с кофрами. Можно предположить, что невеста выбирает платье.