Дарья Донцова: Смех и грех Ивана‑царевича

— Нет! — твердо повторил Семен. — Кстати, в библиотеке висят портреты, которые заказал дед. И что, я должен выбросить память о предке? Между прочим, с ними связана семейная легенда, мне ее папенька рассказывал. Алексей Винивитинов перед смертью взял меня за руку и сказал: «Я спрятал большие ценности в хитро замаскированном сейфе. Картины в библиотеке не простые, в них зашифровано, как найти и открыть тайник».

— Клад бы нам не помешал, — вздохнула супруга. — Ну, и где он?

— Дед не успел открыть тайну, — грустно ответил Семен Кириллович, — умер, недоговорив. Короче, полотна я трогать не дам!

— Ладно, те, что в библиотеке, оставим. Прочие же отправим на свалку, багет на продажу, — решила Елизавета Матвеевна.

— А как поступим с дырками на стенах? — поинтересовался муж. — Придется делать косметический ремонт.

Лиза лишь сдвинула брови — ни о каком ремонте при их безденежье и речи быть не могло.

В общем, мазня осталась на своем месте. И как же она теперь пригодилась! Сейчас Елизавета Матвеевна подводит к этим «произведениям искусства» экскурсантов и рассказывает байки, вдохновенно сочиненные Сеней.

Совершенно неожиданно дела у Винивитиновых пошли на лад, в усадьбу потек народ. Ныне семья может позволить себе достойную еду, отдых в Турции, кое‑какие обновки и главное — старается поддерживать дом в приличном состоянии. Последняя задача наиболее трудная, постоянно текущая крыша — вечная головная боль Елизаветы Матвеевны. По‑хорошему, всю ее надо бы поменять. Но вы представляете, сколько стоит такая работа, если учесть, что площадь «замка» почти две тысячи квадратных метров? Вот кровля и напоминает тришкин кафтан: в одном конце подлатают, в другом начинает течь. А еще нужно приобрести газовую плиту на кухню — та, что там стоит, помнит еще купца Бельского…

Элеонора примолкла.

— Занимательная история, — улыбнулся я. — А при чем тут мы? Навряд ли обман экскурсантов, считающих, что они посещают родовое гнездо князей, можно считать чем‑то криминальным. Ну, придумали люди себе аристократические корни, так это не редкость. Сейчас многие уверяют, что их предки служили при дворе Михаила Романова аж в 1613 году. И потом, взяв деньги за билет, Елизавета Матвеевна честно отрабатывает их — показывает народу усадьбу.

— Да, — кивнула Нора. — Кроме того, рассказывает легенды, авторство которых принадлежит Семену. Анфиса тоже занимается туристами. Эмма Геннадиевна и Матвей Ильич исполняют роли благородных стариков — встречают гостей. Бабушка продает план замка и сувениры, среди которых особым спросом пользуется маленький плюшевый барбос, а дедушка шепотом рассказывает историю о собаке‑убийце.

— О ком? — еще больше развеселился я.

Элеонора пояснила:

— В Семене явно пропал писатель. Он придумал сказание о пращуре Михаиле, который жил в тринадцатом веке и отличался большой любовью к женщинам. Понятное дело, что за знатными дамами князь ухаживал, долго добивался их благосклонности, дарил букеты, конфеты…

— Разве в те времена в России уже знали шоколад? — усомнился я.

— Понятия не имею, — отмахнулась Нора. — Может, тогда вялили фрукты, делали яблочную пастилу… Собственно, какая разница? Мы же не кулинарное шоу обсуждаем. О чем я говорила? Ах да! Михаил. Так вот, этот сластолюбец, любезный с благородными дамами, деревенских девушек якобы просто насиловал и убивал.

— Однако, — пробормотал я.

— В стародавние времена люди не отличались добрым сердцем, — поморщилась Нора. — Один раз Михаил лишил жизни красавицу Светлану…

— Стоп! — снова не выдержал я. — В России имя Светлана стало популярным в девятнадцатом веке, когда в тысяча восемьсот втором году вышел роман Востокова «Светлана и Мстислав». До того существовал вариант «Фотиния», в переводе «светлая». Спустя несколько лет литератор Жуковский выпустил балладу «Светлана», и имя народ стал использовать. Но в тринадцатом веке была Фотиния.

— Ну и кто об этом, кроме тебя, знает? — заметила Нора. — Народу правда жизни не нужна, да и не в ней соль этой истории. Слушай дальше. У погибшей девушки была любимая собака, водолаз…

Услышав название породы, я снова хотел возразить, но только хмыкнул, постаравшись не расхохотаться во весь голос.

— Пес кинулся на князя Михаила, укусил его и был убит, — вещала Нора. — Однако дух верной собаки до сих пор жаждет мщения. Призрак Корнелия…

— А это кто такой? — озвучил я очередной вопрос. — Откуда взялся Корнелий?