Татьяна Луганцева - Месть божьей коровки

Но Егор Шимякин не обращал на нее никакого внимания, словно ее и не было вовсе. Яна даже подумала о том, что она, возможно, потеряла речь и кричит, всего лишь беззвучно открывая рот.

– Дорогие мои, – обратился к своим людям Егор Шимякин, – вот и настал день, о котором я говорил вам. Великий день. Двое демонов в обличье людей посетили наше поселение и попытались сбить нас с пути истинного. Но спасибо книге судеб, она предупреждала нас об этом, мы были бдительны и взяли этих демонов. Этот день мы запомним надолго, так как поднимемся на одну из ступеней ближе к Всевышнему. Мы сейчас избавимся от демонов и очистимся душой.

– Что за бред?! – Яна думала, что прервет его бредовую речь. – Что ты несешь! Мы не демоны! Мы – обычные люди! Это он – преступник! Вызовите полицию, немедленно!

– Вот они – бесовские речи, – прокомментировал Егор, не глядя на нее.

– Да по тебе психушка плачет! Многоженец и извращенец! Идиот! Это же цирк! Представление!

– Мы должны избавиться от нечисти, – продолжал мудрствовать Егор, – приступайте к обряду очищения святым огнем.

Люди, которых Яна из-за пульсирующего ужаса в глазах не различала по лицам и даже по полу, выстроились в какую-то замысловатую фигуру и начали совершать движения, синхронные и замысловатые. При этом из рук в руки переходил своеобразный кубок с огнем. Яне стало еще более не по себе.

– Да что же вы делаете?! Люди вы или звери?! Вы же живьем хотите нас сжечь! Рустем, очнись! Рустем, опомнись! Нас хотят убить! Олеся! Что вы сделали с Олесей?!

– Олеся пропала из-за вас, – нагло посмотрел ей в глаза Егор, – она заразилась бесовскими идеями и тоже должна быть принесена в жертву, чтобы не заразить остальных.

– Да это чтобы тебя в тюрьму не посадили! Свою задницу покрываешь!

Люди с огнем между тем в непрекращающемся танце приблизились к столбу, на котором был привязан Рустем. Вокруг него уже пробежала темная фигура, опрыскивая вокруг сено с хворостом бензином. До Яны донесся едкий запах топлива, сердце ее заколотилось в бешеном ритме.

– Не смейте! Остановитесь! Да люди вы или звери?!

– Уничтожим зло! – перекрыл ее крики зычный голос Егора Шимякина.

Внезапно маленькое пламя в руках людей выросло до размеров новогодней елки. Это вспыхнул столб с Рустемом и все вокруг. А потом пламя разлетелось на много маленьких огоньков, так показалось Яне сквозь пелену слез. Это люди с фонариками пробирались сквозь лес к жертвенной поляне.

– Всем не с места! Стоять! Сашок, спускай собак! Не разбегаться! – слышала Яна, а сама буквально выла от отчаяния, закусив губу. Она понимала, что Рустему уже ничего не поможет, он уже вместе со столбом превращался в головешку.

Узенькая дорожка огня подобралась и к ее столбу, но какие-то люди на фоне всеобщей паники уже валили ее на землю. Яна и не думала, что ее падение будет мягким, но все-таки не ожидала, что так вот, что есть силы, шарахнется головой оземь. Ей ведь и смягчить силу удара было нечем: руки и ноги крепко привязаны к столбу, а тело уже почувствовало жар огня. Сознание выключилось сразу же.

Яна поняла, что зря не верила в жизнь после смерти и мало ходила в церковь. Она почувствовала, что попала в ад. Ее волновало несколько вопросов. Первый: почему бесплотный дух так сильно ощущает боль? Второй: почему и после смерти самым слабым местом у нее в организме остается голова? Она болела сильнее всех остальных частей тела. Третий: почему ее сослали в ад без предварительного разбирательства Божьим судом? Без консультации, без оповещения заранее и без единого шанса оправдаться хоть в каком-нибудь малюсеньком грехе? Уж она-то подготовила бы пламенную речь о том, что все, что она делала, было с добрым умыслом, хотя иногда и получался обратный результат. И уж совсем Яна не понимала, почему на том свете у нее пропал слух, а вот зрение сохранилось. Сквозь прикрытые веки брезжил достаточно яркий свет.

Красная полоска света, просвечивающая сквозь веки, поднялась кверху, и она увидела… лицо, до неприличия красивое и безупречное. Да, да, лицо Рустема. Это было так обычно, что совсем и не удивило Яну.

– И ты здесь? Интересно, за какие прегрешения? Или тоже не помнишь? А знаешь, сейчас уже и поздно вспоминать.

– Ты поражаешь меня, Яна.

– Чем? Что тоже здесь? Ты думал, что я – Ангел?

– Да мы здесь уже несколько дней! – отмахнулся Рустем. – Надо же, везет некоторым! Ты так саданулась головой, а ведь ни грамма памяти не потеряла!