Наталья Александрова - Смерть под псевдонимом

Но не получалось. С детьми не получалось, как она ни старалась. Минул год, потом другой, она много работала в издательстве, к врачам ходила от случая к случаю, а они говорили, что нужно пройти серьезное обследование и мужа к этому подключить. А он был так занят и все отмахивался: потом, потом, время у нас еще есть, тебе и тридцати нету… Но она для себя решила после тридцати заняться этим вопросом серьезно, если надо – она и работу бросит. Но к тридцати годам Сундуков преподнёс ей подарочек.

Эту Мальвину, нового дизайнера, она мало знала – видела, что девица эффектная и немного вульгарная, но мужчины клубились вокруг нее роем. У Марии в коллективе не было близких подруг, она держалась сдержанно, другие тоже – все-таки она жена владельца издательства, стало быть, и сама в некотором роде хозяйка. Поэтому никто не удосужился ввести ее в курс дела, все знали о связи этой Мальвины с Сундуковым, знали и молчали. Мария их не винит, она бы тоже молчала. Самой надо было соображать. Хотя что бы это дало?

Теперь она твердо знает, что Мальвина нарочно подстроила так, чтобы она их застала. Мария задержалась на работе, кто-то позвонил ей и просил зайти к Сундукову. Секретарши не было на месте, а в кабинете застала Мария полуголую Мальвину на коленях у своего мужа. И все пошло по накатанному: у нее потемнело в глазах, застучало в ушах, только не как обычно, а гораздо сильнее, и Мария грохнулась в обморок тут же, в кабинете. Очнулась она от того, что кто-то сильно лупил ее по щекам. Мальвины в кабинете не было, а был злой и красный Сундуков. Он что-то орал ей, слова доходили как сквозь вату. Она отдала бы его без боя этой стерве, если бы не дело. Дело, которое они начинали вместе, дело, которое она считала своим, дело, в которое она вложила много сил и большую часть души. И вот теперь Сундуков вознамерился все это отнять у нее. За что? Она ничего не сделала ему плохого, она помогала ему во всем и старалась быть хорошей женой.

Через несколько дней, придя в себя, она сказала ему, что будет бороться. Тогда он просто выбросил ее из издательства. Новый мордоворот-охранник едва не спустил ее с лестницы. Господи, до чего ей было плохо!

Кажется, потом она заболела. И никого не было рядом. Мама далеко, да и не стала бы она ее утешать, они давно уже отдалились друг от друга. Подруг у нее не было. Она голодала и подумывала о самоубийстве, когда ее нашел Кондратьев. И дал ей работу и веру в то, что жизнь ее рано или поздно наладится.

И что теперь? Теперь у нее нет ни денег, ни одежды и даже той однокомнатной конуры, куда впихнул ее Сундуков, тоже нет. Она не может там появиться, ее караулят неизвестные бандиты. Во что же втравил ее Кондратьев?

Мария заметила, что наступило утро. Она встала, умылась холодной водой, выпила горячего чая.

В чужой, незнакомой квартире она чувствовала себя как дикий зверь в клетке.

После того как она провела несколько бесконечных дней в плену у похитителей в загородном доме, у нее развилось что-то вроде клаустрофобии, ей было невыносимо находиться в замкнутом помещении, ей не хватало воздуха, а запястья начинали болеть, как будто на них снова были застегнуты наручники. Хотелось выйти, пройтись по улице, увидеть живые человеческие лица, услышать голоса…

Однако умом Мария понимала, что выходить из квартиры смертельно опасно. Вчера они с Надеждой отделались от похитителей – но те могут снова выйти на след Марии…

Чтобы отвлечься от тяжелых мыслей, а заодно узнать новости, она включила телевизор.

Попала она на какой-то городской канал, по которому шли новости спорта. Это мало ее интересовало, она хотела уже переключить канал, но вдруг ее внимание привлекли какие-то слова.

– В нашем городе проходят соревнования по плаванию среди студентов высших учебных заведений, – вещала крепенькая румяная телеведущая, явно бывшая лыжница или конькобежка. – Сегодня очередной этап соревнований начался в бассейне Радиотехнического института…

На экране появились голубые дорожки бассейна, по которым стремительно неслись пловцы. Потом оператор взял более крупный план, показав просторное помещение бассейна, над которым нависал голубой купол.

И тут Мария вспомнила, что не так давно была в этом бассейне по поручению Кондратьева.

Это было одно из тех странных поручений, когда она должна была пойти «туда, не знаю куда, и принести то, не знаю что». Кондратьев посылал ее то в соседний продовольственный магазин, то в почтовое отделение на другом конце города, то в мастерскую ремонта обуви, а один раз точно так же она должна была отнести посылку в этот самый бассейн и положить ее в шкафчик для одежды. Вход в бассейн был только по пропуску, и Кондратьев вручил ей пропуск, на котором была фотография молодой женщины, отдаленно похожей на Марию.