Инна Павлова - Объявляю убийце голодовку

Я осталась одна, но раздираемая такими страстями, что непременно нужно было дать им выход. Следовало все узнать наверняка. И незамедлительно. Даже если баба наврала, я все равно должна все проверить. И я, кажется, знаю как. Заодно испробую отмычку.

Оказавшись под дверью коварного изменщика, я вставила штырь в замочную скважину и, встав так, чтобы спиной прикрыть незаконные манипуляции от глазка квартиры напротив, принялась усердно расковыривать замок.

Вообще-то никому не посоветую хвататься за подобный инструмент без соответствующей подготовки. Даже самая великолепная отмычка работает только в руках специалиста. Непрофессионалу в квартирном взломе делать нечего, как, впрочем, и в любой другой профессии, требующей отточенных навыков и высокой квалификации. Я это прекрасно понимала и, заказав незаменимую вещь, особо оговаривала с Николаем — мир его праху — получение самых полных инструкций по ее применению. Теперь же, когда инструктироваться все равно было не у кого, а хозяин этой квартиры вряд ли привлечет меня к уголовной ответственности, почему бы не потренироваться самостоятельно? Прямо здесь и сейчас?

Минут через двадцать я добилась определенных результатов, хотя не совсем тех, что ожидала. Что-то хрустнуло, и драгоценная отмычка плавно легла мне в руку, оставив некоторую свою часть — вполне возможно, как раз самую важную — в замочной скважине. Я, конечно, не специалист, но подозреваю, что ключи Витюша теперь может смело выбрасывать на помойку, как, впрочем, и замок. Вот насчет двери не знаю, после того как выломают, ее еще можно будет починить или все равно придется ставить новую?

После пережитого было бы глупо убиваться из-за потери инструмента. Даже такого дорогого и желанного. Пусть переживает Витюша. Так ему, мерзавцу, и надо. Нечего людям голову морочить. И все-таки я не сдержалась. Неудачи, конечно, следует принимать достойно, и обычно я так и поступаю, но уж слишком много на меня свалилось. Женщина — существо эмоциональное. В издерганном состоянии даже самая выдержанная и стойкая иногда может сорваться. Ух, попадись мне сейчас под руку, вернее, под ногу хозяин квартиры, пинок ему я бы отвесила с большим удовольствием! Но за неимением Витюши негодование выплеснулось на ни в чем не повинную дверь. И что бы вы думали? Воровской мир в моем лице лишился несомненного дарования. Сомневаюсь, что всякий взломщик может похвастаться положительным результатом с первой попытки!

Я вошла в приоткрывшуюся дверь и огляделась. Как я и предполагала, ремонта Виктор не делал. Хотя — и в этом я тоже не ошиблась — давно бы следовало. А вот присутствие женщины и ее вклад в облагораживание холостяцкой квартиры были налицо. Нигде ни пылинки, вещи на своих местах, даже пивом и носками не пахнет, как положено у неприкаянного холостяка.

Можно было отнести благотворное женское влияние, например, на счет какой-нибудь старушки, честно отрабатывающей прибавку к пенсии, но найденная на столе записка делала версию сомнительной. Я готова с некоторой натяжкой допустить, что Витюша называл пенсионерку солнышком и подписывал свое к ней послание зайчиком, однако я все же усомнилась, что «нежный и страстный поцелуй» в постскриптуме предназначался гражданке преклонного возраста.

Ну и что я должна теперь думать?! Я, конечно, не собираюсь царапать глаза его избраннице — ей и так можно только посочувствовать, — но меня-то он почему преследовал?!

Никогда в своей замужней жизни мне не приходило в голову шарить по карманам благоверных. И уж тем более ни один из них меня не мог упрекнуть в том, что я рылась в документах. Теперь же я проделала и то и другое, причем совершенно не испытывая угрызений совести. И результаты впечатляли. Не самый, оказывается, последний способ для того, чтобы узнать человека. По крайней мере, куда эффективнее проживания на одной жилплощади и совместного ведения хозяйства!

Плоды «творческого поиска» я разложила на диване и принялась систематизировать. Выходило, что уже два с лишним года Виктор является владельцем торговой фирмы «Эскулап Рос», занимающейся поставками продукции в регионы России и ближнее зарубежье. Очень показательно. Особенно в свете Витюшиных рассказов о его нелегком труде в качестве инженера-технолога на мелком отечественном предприятии, производящем по лицензии зарубежные стиральные порошки и прочую бытовую химию.

Теперь я начала понимать, в чем так заблуждалась, и совершенно непонятная прежде картина стала выстраиваться в логическую цепь. Разумеется, пока я не могла интерпретировать ее каждое звено, но и того, что я уже знала, было достаточно, чтобы уяснить суть происходящего.