Иоанна Хмелевская - Закон постоянного невезения

Ничего не поделаешь, я развернулась перед сельхозмашиной и поехала на Пеплово.

Увидев на очередном дорожном указателе надпись «Вечфня Костельна», я наконец достала атлас автодорог, потому что просто не могла поверить, что в польском языке может существовать такое странное название. Оказалось, что да, существует.

И в этой Вечфне Костельной меня остановила дорожная полиция.

Думаю, что им просто нечего было делать и они тормознули меня для развлечения, потому что никакого нарушения я не совершала и даже не превышала скорости, тащась, как за похоронной процессией, и тоскливо высматривая указатель на Заленже. Да и вообще чего ради они там стояли?

– Господа, вы тут меня ловите безо всякой нужды, а там на шоссе страшная авария, – заявила я с упреком. – Вас еще никто не поставил в известность?

– Какая авария? – заинтересовалась полиция.

– Трактор, два прицепа, ТИР и грузовик. И очень много сена.

– Мокрого?

– Нет, сухого. Большими кусками.

– Вы с нами шутки шутите? Сухое сено – сейчас? После всех этих дождей?

– Сама удивляюсь. А еще больше удивляюсь, что вы здесь стоите. Что вам тут понадобилось?

– Значит, так надо. Служебная тайна.

– А, понимаю. Преступник будет убегать как раз по этой дороге. Но это не я. Только зря время теряете.

– Это мы еще посмотрим…

Вот так мило развивалась наша беседа, однако ее прервал коллега из патрульной машины, подзывая товарищей. Похоже, именно в этот момент они получили сообщение о баррикаде на шоссе, и я перестала их интересовать, поэтому я поехала дальше.

У меня кончилась минеральная вода в бутылке, я хотела пить, а в то, что от жажды помогает бросить пробку в сено, как-то не верилось. В каких-то Дыбах я поискала магазин, и у них даже нашлась минеральная, однако мне пришлось постоять в очереди, состоящей из двух баб, которые увлеченно ругались с продавщицей из-за таинственного продукта, называемого ими странным именем «грульки». Вышеуказанные грульки вроде бы были подпорчены и повредили ребенку. В бурную дискуссию включилась моя машина, которой явно надоело ждать, и она начала пронзительно выть. Я вылетела из магазина как сумасшедшая: что за черт, ее уже угоняют? В Дыбах!?

Мне удалось утихомирить ее с помощью пульта, однако вой пошел на пользу, так как мне тут же продали минеральную воду. По всей видимости, они хотели вернуться к своим грулькам без подобного шумового оформления.

Через два часа я каким-то чудесным образом оказалась в Нидзице и выехала на гданьское шоссе. Моя сторона дороги была почти пустой, а в противоположную сторону еле-еле двигалась внушительная пробка. Так что я все-таки правильно сделала, машины перед сеном, наверно, все еще стояли, в сумме я потеряла полтора часа, а не четыре. Выходит, я продемонстрировала потрясающее благоразумие!

Если бы я только знала, к чему это приведет…

В девять я добралась до Элеоноры, с некоторым трудом пробившись через дорожные работы. Стасичек как раз собирался ложиться спать, и все было бы хорошо, если бы не то, что в половине одиннадцатого эта чертова машина снова начала выть.

– Езус-Мария! Заткни ее, а то он проснется, – нервно попросила Элеонора.

Я щелкнула. Все затихло. Но через минуту началось снова.

Через четверть часа мы уже перебудили всю округу, к тому же море, как назло, вело себя тихо и спокойно, словно не могло как раз сейчас штормить, заглушая все остальные звуки. От дома Элеоноры до пляжа было всего метров сорок пять, при желании бьющие о берег волны могли обогнать меня на две головы, так нет же, море тихонько себе шептало, просто суп какой-то, а не море! А проклятая машина все выла.

Стасичек впал в бешенство, несколько человек ругались издали, еще несколько – вблизи. Элеонора, скрывая подавленность, помогала мне открывать капот, причем ни одна из нас не могла нащупать запорную кнопку, которую нужно было сдвинуть.

Подошел какой-то тип, отодвинул обеих баб, сунул руку, и капот распахнулся.

Я бросилась внутрь с ключом, более менее представляя себе, где находится блокировка звука, но у меня тряслись руки, и я никак не могла попасть в нужное место, к тому же куда-то пропала палка, поддерживающая капот в открытом состоянии. Элеонора с трудом держала его наверху, чтобы он не сломал мне позвоночник, в общем, сплошной ужас. Тип, который отошел в сторону, не дожидаясь благодарности, подошел снова, нашел палку, отобрал у меня ключ, залез внутрь чудовищной машины, и проклятый звук наконец-то замолк.