Шарль Эксбрайа - Не сердитесь, Иможен! Возвращение Иможен

— Эндрю?.. Но, сэр… откровенно говоря… мне кажется, он питает ко мне некоторые симпатии и даже, возможно, очень скоро попросит стать его женой…

— Порой под напускной нежностью скрывается обман, мисс Мак–Картри. Однако вам легче судить, как обстоит дело, и я вполне полагаюсь на ваш здравый смысл. Во всяком случае, вот что мне удалось для вас сделать. На почте у меня есть свой человек, и он осматривает все мало–мальски объемистые конверты. Это специалист, умеющий незаметно вскрывать и запечатывать любые письма и бандероли, причем в мгновение ока. Стало быть, у противника очень мало шансов без нашего ведома переправить бумаги по официальным каналам. И, уж простите меня, мисс Мак–Картри, но я дал приказ следить за господами Линдсеем и Флутиполом. Если в мое отсутствие один из этих джентльменов вздумает сесть на поезд или уехать из Каллендера иным путем, Эдинбург немедленно получит уведомление и примет соответствующие меры.

— Спасибо, сэр. Можете не сомневаться, что я не упущу ни единой мелочи, хотя и уверена в полной необоснованности ваших подозрений насчет Эндрю.

— Я всего лишь предупредил вас, мисс…

Сколько бы Иможен ни спорила, а замечания сэра Генри ее все же смутили. Но сердце не желало мириться с возможностью предательства со стороны Эндрю Линдсея. Человек всегда верит лишь в то, во что хочет верить. Однако у мисс Мак–Картри хватало мужества не отступать ни перед какой правдой, и она поклялась себе довести расследование насчет Эндрю до конца.

Возвращаться домой ей надо было через весь Каллендер. Добравшись до центра, Иможен заметила, что прохожие оборачиваются на нее и что–то шепчут друг другу, короче говоря, она вдруг стала привлекать всеобщее внимание. Не зная, радоваться ли такой популярности, мисс Мак–Картри решила зайти купить овсяных хлопьев. Не то чтоб они были ей позарез нужны, но бакалея Элизабет Мак–Грю и ее мужа Уильяма — единственное место, где можно точно узнать обо всем, что происходит в Каллендере.

Появление Иможен произвело сенсацию. Элизабет Мак–Грю, взвешивая фасоль для миссис Плюри, незаметно для себя всыпала в кулек лишние сто граммов. Уильям Мак–Грю показывал чулки миссис Фрэзер, но, увидев Иможен, сразу перестал слушать собеседницу. А старая миссис Шарп, собиравшаяся, как она делала на протяжении полувека, стянуть конфетку, забыв о любви к сладкому, воскликнула:

— Иможен Мак–Картри!

Это послужило сигналом к общему наступлению, и мисс Мак–Картри, окруженная со всех сторон, не знала кому отвечать. Элизабет Мак–Грю пришлось сухо напомнить, что все находятся в ее доме, и, следовательно, право первенства принадлежит ей. Кумушкам пришлось покориться и, отойдя от Иможен, уступить место миссис Мак–Грю. Та не замедлила воспользоваться преимуществом.

— Мисс Мак–Картри, я особенно счастлива вас видеть, с тех пор как узнала, с каким хладнокровием вы сумели выйти из затруднительного положения вчера в «Черном лебеде». Тайлер сказал нам, что вы уложили его одной–единственной пулей… Это правда?

— Одной хватило, миссис Мак–Грю… Я стреляла из папиного револьвера…

Миссис Шарп не удержалась от восторженного замечания:

— Будь милейший капитан еще жив, он бы гордился вами, Иможен Мак–Картри!

— Вы показали этому шпиону, что с девушками Горной Страны лучше не связываться! — поддержала ее миссис Фрэзер.

Иможен чувствовала себя на седьмом небе.

— Мисс Мак–Картри, может, вы расскажете нам, как это произошло? — снова вмешалась бакалейщица.

Мисс Мак–Картри заставила себя просить не больше, чем требовали приличия, и пустилась в повествование о своих приключениях, вдохновенно расцвечивая их такими подробностями, что вполне могла бы претендовать на духовное родство с легендарным Боб Роем, а по значению для нации ее подвиг оказался чуть ли не равен Баннокбернской битве. Все слушали открыв рот, и лишь миссис Мак–Грю, чувствуя, что ее власть и авторитет под угрозой, испытывала легкую зависть. Когда Иможен умолкла, Уильям Мак–Грю пылко пожал ей руку, уверяя, что теперь благодаря мисс Мак–Картри Каллендером заинтересуется все Соединенное Королевство. Элизабет тут же попросила супруга не отлынивать от работы, пользуясь появлением в лавке мисс Мак–Картри, а доставить ей удовольствие и сходить в подвал за керосином, поскольку наверху запас подходит к концу. Уильям рассердился.

— Господи Боже, Элизабет, неужели вы хоть на пять минут не можете оставить меня в покое?