Ли Чайлд - Джек Ричер, или Сплошные проблемы и неприятности

– Вы видели, что Хорхе написал на салфетке?

– Конечно. Я наводила порядок в квартире, когда он ушел. Он записал цифры.

– Что они означали?

– Я не знаю. Он очень встревожился.

– А что он делал потом? После звонка Франца?

– Позвонил Мануэлю Ороско. Практически сразу. Ороско тоже встревожился из-за цифр.

– Но как все это началось? Кто к ним обратился?

– Обратился к ним?

– Кто был их клиентом? – уточнил Ричер.

Милена посмотрела в глаза Ричеру. Потом оглядела О’Доннела, Диксон и Нигли.

– Вы меня не слушаете, – сказала она. – У них уже давно не было клиентов.

– Значит, что-то произошло, – сказал Ричер.

– Я не понимаю, о чем вы говорите.

– Кто-то обратился к ним с проблемой. Пришел в офис.

– Я не знаю, кто к ним приходил.

– Хорхе ничего не говорил?

– Нет. Один день они могли просидеть совсем без дела, а назавтра были заняты, как мухи с синими задницами. Так они любили говорить. Мухи с синими задницами, а не однорукие оклейщики обоев.

– Но вы ничего не знаете?

Милена покачала головой.

– Они мне не говорили.

– А кто еще может что-то знать?

– Жена Ороско.

В разоренной квартире наступила тишина. Ричер пристально посмотрел на Милену.

– Мануэль Ороско был женат?

Милена кивнула:

– У них трое детей.

Ричер взглянул на Нигли и спросил:

– Почему мы об этом не знали?

– Я не могу знать все, – ответила Нигли.

– Мы сказали Мани, что его ближайшей родственницей является сестра.

– Где живет Ороско? – спросила Диксон.

– Немного дальше по этой же улице, – ответила Милена. – Почти в таком же доме.

Милена прошла вместе с ними еще четверть мили, удаляясь от центра города, и остановилась возле дома на противоположной стороне улицы. Здесь жил Ороско. Здание ничем не отличалось от того, где поселился Санчес. Тот же архитектурный стиль и размеры, только навес над дверью был синим, а не зеленым.

– Как зовут миссис Ороско? – спросил Ричер.

– Тэмми, – сказала Милена.

– Она сейчас дома?

Милена кивнула.

– Сейчас она спит. Тэмми работает по ночам. В казино. Она приходит домой, сажает детей в школьный автобус и ложится спать.

– Придется ее разбудить.

Тэмми разбудил портье. Он позвонил наверх по местному телефону, и им пришлось довольно долго ждать ответа. Портье назвал имена Милены, Ричера, Нигли, Диксон и О’Доннела. Он проникся серьезностью момента и говорил достаточно убедительно. И сразу дал понять, что посетители принесли дурные вести.

Им снова пришлось довольно долго ждать. Ричер догадывался, что Тэмми Ороско соотнесла четыре новых имени с ностальгическими воспоминаниями своего мужа. Потом она стала приводить себя в порядок. Он хорошо знал, как ведут себя в такой ситуации вдовы.

– Пожалуйста, поднимайтесь, – наконец сказал портье.

Они поднялись на лифте на восьмой этаж, стоя совсем рядом в тесной кабинке. Потом свернули налево по коридору и остановились возле синей двери. Она уже была распахнута. Тем не менее Милена постучала, и все они вошли.

Тэмми Ороско, ссутулившись, сидела на диване. Непокорные черные волосы, бледная кожа, халат с цветочным узором. Ей было около сорока, но сейчас она больше походила на столетнюю старуху. Она подняла голову, однако даже не посмотрела в сторону Ричера, О’Доннела, Диксон и Нигли. Ричер сразу ощутил враждебность. И это была не ревность и смутная обида, как у Анджелы Франц. Ее переполнял гнев. Она взглянула на Милену и спросила:

– Мануэль мертв?

Милена села рядом с ней и сказала:

– Эти люди так говорят. Я сожалею.

– И Хорхе тоже? – спросила Тэмми.

– Пока мы еще не знаем, – ответила Милена.

Две женщины обнялись и заплакали. Ричер ждал. Он знал, как это бывает.

Квартира Ороско оказалась больше, чем у Санчеса. Скорее всего, три спальни, другое расположение комнат, да и окна выходили на другую сторону. В застоявшемся воздухе пахло чем-то жареным. Особого порядка в квартире не наблюдалось. Возможно, здесь также проводили обыск три или четыре недели назад, или состояние хаоса является постоянным, если вместе живут трое детей и двое взрослых. Ричер плохо разбирался в детях, но догадывался, что у Ороско не может быть взрослых детей. К тому же он успел обратить внимание на книги и игрушки, разбросанные по комнате. Это были куклы, медведи, видеоигры и сложное сооружение из пластиковых деталей. Пожалуй, детям было девять, семь и пять лет. Примерно. Все они родились после того, как Ороско уволился из армии. Ричер знал, что, пока они служили вместе, Ороско не был женат.