Ли Чайлд - Джек Ричер, или Сплошные проблемы и неприятности

И еще несчастной.

Ричер встал со стены и, когда до нее оставалось десять футов, спросил:

– Милена?

Она замедлила шаг, и у нее на лице появилось беспокойство, как у всякой женщины, которую останавливает на улице огромный незнакомец. Она посмотрела на дверь бара и на противоположную сторону улицы, словно оценивая свои шансы на спасение. Она даже сбилась с шага, не зная, остановиться или побежать.

– Мы друзья Хорхе, – сказал Ричер.

Она посмотрела на него и на остальных, и ее взгляд остановился на Ричере. На лице отразилась гамма чувств: сначала недоумение, потом надежда, недоверие и наконец понимание – именно в таком порядке. «Наверное, нечто похожее испытывает игрок в покер, когда к нему приходит четвертый туз», – подумал Ричер.

И еще он уловил в ее глазах удовлетворение, словно вопреки всем ожиданиям, замечательный миф оказался правдой.

– Вы из армии, – сказала она. – Он говорил, что вы появитесь.

– Когда?

– Все время. Он говорил, что если он когда-нибудь попадет в беду, то рано или поздно вы появитесь.

– И вот мы здесь. Где мы можем поговорить?

– Я только скажу, что сегодня опоздаю.

Она немного смущенно улыбнулась, обошла их и скрылась в баре.

Милена вернулась две минуты спустя, но теперь она двигалась быстрее, расправила плечи и стала как будто выше, словно с нее сняли тяжелую ношу. Она больше не была одинокой. Она помолодела, в ее ясных карих глазах засветился ум. Ричер обратил внимание на хорошую кожу и жилистые сильные руки человека, напряженно работавшего последние десять лет.

– Позвольте мне угадать, – сказала она и повернулась к Нигли. – Вы, наверное, Нигли. – Потом она обратилась к Диксон. – Из чего следует, что вы Карла. – Посмотрела на Ричера и О’Доннела. – Ричер и О’Доннел, верно? Один большой, а другой – красивый.

О’Доннел улыбнулся ей, и Милена повернулась к Ричеру.

– Мне сказали, что вы искали меня вчера вечером.

– Мы хотели поговорить с вами о Хорхе.

Милена вздохнула, сглотнула и спросила:

– Он мертв?

– Вероятно, – ответил Ричер. – Мы точно знаем, что Ороско мертв.

– Нет! – охнула Милена.

– Я сожалею, – сказал Ричер.

– Где мы можем поговорить? – спросила Диксон.

– Давайте зайдем в дом Хорхе, – сказала Милена. – Вам следует на него посмотреть.

– Мы слышали, что там учинили разгром.

– Я немного прибрала.

– Это далеко?

– Мы дойдем пешком.

Они зашагали обратно по Стрипу, теперь уже впятером. Зона строительства оставалась все такой же пустынной. Никакого движения. Но и полицейских не было. Милена еще два раза спросила, мертв ли Санчес, словно, повторяя этот вопрос, рассчитывала услышать другой ответ. И оба раза Ричер ответил:

– Вероятно.

– Но наверняка вы не знаете?

– Его тело не найдено.

– А Ороско нашли?

– Да. Мы видели тело.

– А как же Кельвин Франц и Тони Суон? Почему их здесь нет?

– Франц мертв. И Суон, наверное, тоже.

– Точно?

– Франц – точно.

– Но не Суон?

– Нет, относительно Суона полной уверенности нет.

– И относительно Хорхе?

– Да. Но это очень вероятно.

– Ладно.

Она пошла дальше, отказываясь сдаться и оставить надежду.

Они прошли мимо дорогих отелей, отображавших все крупнейшие города мира на пятачке в несколько сотен ярдов, и увидели многоквартирные здания. Милена свернула налево, потом направо, и они вышли на параллельную улицу. Она остановилась в тени навеса – там находился вход в здание, которое четыре поколения назад могло быть лучшим местом в городе, где постоянно все перестраивается.

– Мы пришли, – сказала Милена. – У меня есть ключ.

Она сняла рюкзак с плеча, вытащила кошелек, расстегнула молнию и достала дверной ключ из потускневшей латуни.

– Вы долго были с ним знакомы? – спросил Ричер.

Милена замешкалась с ответом, не желая использовать прошедшее время и пытаясь придумать ответ, который прозвучал бы нейтрально.

– Мы встретились несколько лет назад, – наконец сказала она.

Они вошли в вестибюль. Сидевший за столиком портье поздоровался с Миленой. Она подвела их к лифту, они поднялись на десятый этаж и свернули направо по коридору с потускневшей краской на стенах. Остановились возле зеленой двери.

Милена отперла дверь и впустила их внутрь.

Квартира не производила ошеломляющего впечатления, но и маленькой ее нельзя было назвать. Две спальни, гостиная и кухня. Скромная внутренняя отделка. В основном белая, но с яркими вставками, немного старомодная. Большие окна. Когда-то из них открывался прекрасный вид на пустыню, но теперь напротив находилась большая строительная площадка.