Чарльз Паллисер - Изгнание

Я покачал головой.

– К тому времени, как в дом пришли братья, девица родила малыша. Убив любовника, они бросили младенца в камин, а ее утащили домой.

Я ужаснулся и поблагодарил его за любопытную историю.

Наконец мне удалось отыскать дом мисс Биттлстоун. Это маленькая халупа с выбеленными штукатуркой стенами и соломенной крышей.

Я постучал в дверь рукой, потому что колотушки не было, и вошел, услышав удивленное бормотанье.

Внутри находилась единственная комната с шаткой лестницей, ведущей в комнатушку наверху. Было холодно. Единственным источником тепла был маленький камин. Хозяйка коттеджа стояла перед ним, держа в руке длинную вилку с нанизанным на нее жирным куском бекона.

– О, мистер Шенстоун, какая неожиданность. Я никого не ждала, а вас тем более! – воскликнула мисс Биттлстоун.

Я сообщил ей о приглашении мамы. Приглашение самой королевы не могло бы вызвать большую радость.

Старушка уговорила меня сесть в потертое, но некогда красивое кресло.

Она притворно улыбнулась и произнесла:

– Тут всегда сидит миссис Куэнс, когда удостаивает меня визитом. Это один из немногих предметов, который я смогла привезти из Челтенхэма.

Мисс Биттлстоун сообщила это с таким пафосом, что мне вдруг представилось, как старушка бежит из охваченного огнем города с креслом на спине, будто Эней, бегущий из Трои с телом отца на плечах.

Она вдруг воскликнула, обращаясь к тощему черному коту:

– Тиддлс, не беспокойся, ты свое получишь.

Потом дама сняла кусочек мяса с вилки и протянула животному. Питомец моментально проглотил мясо. Подозреваю, что он питается лучше своей глупой хозяйки.

Войдя к себе в дом, я чуть не споткнулся о чемодан. Мой восхитительный, огромный, драгоценный чемодан! Он слишком тяжелый, чтобы тащить его наверх, поэтому я достал самое нужное и спрятал у себя в комнате. Потом распаковал остальное и перетащил сюда, наверх.

Пока я ползал на коленях вокруг чемодана, раздался низкий голос:

– Вы, должно быть, молодой мистер Ричард.

Я обернулся. Это была мисс Ясс, кухарка, женщина крупная, приблизительно маминого возраста. У нее было мясистое лицо и маленькие черные глазки, словно черные смородинки в недопеченной сдобной булке, и толстые складки кожи, свисающие, как сырое тесто с края противня.

Матушка говорила, что кухарка дурна собой, но реальность превзошла все мои ожидания.

Я спросил, где она работала раньше, и мисс Ясс назвала несколько мест. Похоже, кухарка долго нигде не задерживалась. Ответы ее были смесью дерзости и уклончивости. Я решил узнать, что она любит готовить больше всего. Ее белое, словно бумага, круглое лицо уставилось на меня. Женщина произнесла:

– Овсянку.

Ну что же, сварить овсянку могу даже я.

Потом пришла мама и резко спросила:

– Мисс Ясс, а обед готовить вы собираетесь?

Женщина нагло взглянула на нее и, развернувшись, словно ломовая лошадь, почуявшая конец пути, потащилась на кухню.

– Ричард, не отвлекай ее от работы, – сказала мама.

Обед оказался таким же отвратительным, какой выходил у Бетси. Не понимаю, зачем мама наняла помощницу, не умеющую готовить. Но, если честно, кухарка нам не по карману, даже если бы она была Сойер [5] Алексис Бенуа Сойер (1810–1858) – знаменитый в викторианской Англии французский шеф-повар. в юбке.

Двадцать минут тому назад я спустился в гостиную и нашел Эффи в слезах, сидящую на диване. Она отвернулась от меня. Я спросил, в чем дело, и сестра раздраженно ответила:

– Думаешь, я могу быть счастлива, живя вот так? Щеголяя в таких заштопанных, выцветших старых платьях, не видя никого неделями.

Я ответил, что мне тоже трудно.

Она с негодованием сказала:

– А мы-то надеялись, что ты не станешь создавать нам проблемы, что выучишься и начнешь работать у дяди Томаса.

Я начал защищаться, и она наконец закричала:

– Прошу тебя, уезжай!

Интересно, неужели у нее все еще разбито сердце?

Должно быть, мама не знает о бедном Эдмунде и его проклятых родственниках – кровожадных пиявках. Семью Эда интересуют не деньги. Они одержимы местью.

Меня преследует ее милое лицо, ее безмятежность, ее скромное молчание.

О, прекрасная Энид, такая же очаровательная, как ее имя.

Дорогой дядя Томас!

Вынужден отклонить предложение, поскольку не имею намерения работать старшим управляющим вашего магазина.