Чарльз Паллисер - Изгнание

– Кому оно адресовано? – спросил я.

– Миссис Гуйилфойл, – сказала Евфимия.

Мать тихо произнесла:

– У лорда Торчестера в Солсбери дом.

– Мама, – возмутился я, – неужели ты предполагаешь какую-то непристойную связь?

– Тогда почему она сюда приехала?

Сестра ответила:

– Она намекнула на личные обстоятельства…

Матушка скривила губы.

Я знал, что она подумала.

Я сказал:

– Если вы так интересуетесь ее личной жизнью, то в среду можете обсудить все с миссис Пейтресс сами.

– Едва ли мы к ней пойдем, – ответила мама.

– Почему бы и нет?

Должно быть, я произнес это очень сердито, потому что они обе удивленно посмотрели на меня.

– Миссис Куэнс… – начала мама.

– Ты собираешься учитывать ее мнение?! – воскликнул я.

– Не перебивай, Ричард. Миссис Куэнс с предубеждением относится к миссис Пейтресс. А нам не стоит противопоставлять себя общественному мнению.

По-моему, это уже слишком. Единственный умный и доброжелательный человек во всей округе хочет подружиться с нами, а мы обсуждаем, принять ее или нет!

Евфимия спросила:

– Знаешь, почему миссис Куэнс пытается предать миссис Пейтресс остракизму?

Мама кивнула.

– Она надеется, что одна из ее дочерей выйдет замуж за племянника герцога.

– Которая? – спросил я.

– Скорей всего, Энид, – небрежно произнесла Евфимия. – Куэнсы боятся, что миссис Пейтресс может этому помешать.

– Понимаю, – сказала мама. – Если она выйдет замуж за герцога и родит ему сына, племянник не унаследует ни титула, ни состояния.

(Должен заметить, что это маловероятно, поскольку старику под шестьдесят или даже под восемьдесят.)

Евфимия встала и объявила, что отправляется к леди Терревест.

Я воспользовался ее отсутствием, чтобы убедить маму отложить мой отъезд до тех пор, пока не прибудет багаж с вещами, необходимыми мне в дороге. Раз погода похолодала, возможно, повозка доставит его завтра или через пару дней. Такой довод мама приняла и позволила остаться до пятницы.

Когда я добрался до деревни, дым над печными трубами стоял низко, и пахло угольной сажей вперемежку с туманом, но даже здесь меня преследовал запах болота и моря. Рождественские свечи в окнах напоминали о балах, которые, наверное, все еще проходят в Торчестере без нас.

В конце деревни я обогнал высокого сутулого незнакомца, идущего быстрой походкой. Я ему кивнул, но он не обратил внимания.

Темнело, поэтому пришлось ускориться. Еще раз пройдясь по Бэттлфилд, я увидел Эффи в нескольких сотнях ярдов впереди меня. Она направлялась в сторону Страттон Херриард.

Что ей там делать? Если она ушла к леди Терревест, то уже должна быть там, а возвращаться еще слишком рано. И все же мы с ней теперь были более чем в миле от дороги.

Стараясь, чтобы она меня не заметила, я пошел за сестрой на расстоянии около сотни ярдов. Я не смел подобраться к ней слишком близко, боясь, что Эффи обернется. Но в сгущающихся сумерках я мог идти на достаточно близком от нее расстоянии, не рискуя быть замеченным. Я видел, как она вошла в дом, а потом подошел к нему сам и ходил по дорожке минут десять или пятнадцать, чтобы никто не догадался, что я следил за сестрой до самого дома.

За обедом съел очень мало. Что же со мной, весь аппетит пропал. Как мне не хватает… Просто с ума схожу, и все тут. Мама забеспокоилась, и Эффи бросила на меня понимающий взгляд. На одно короткое мгновение, чтобы матушка ничего не заподозрила.

После обеда я нашел сестру одну и спросил, что она делала на Бэттлфилд. Она сильно возмутилась. Когда наконец Эффи удостоила меня ответом, то попыталась убедить в том, что я ошибся, поскольку дома она была вовремя. Я проявил настойчивость, и она спросила:

– Хочешь сказать, что следил за мной?

– Нет, конечно, – ответил я.

– Если не веришь мне, спроси маму. Ты за мной не шпионь, и я не буду задавать вопросов о том, во что ты вляпался в Кембридже.

Я сказал, что понятия не имею, о чем она.

Именно в этот момент в комнату вошла матушка, и Эффи сказала:

– Мама, Ричард утверждает, что видел меня на Бэттлфилд около шести часов, но ты же подтвердишь, что домой я пришла раньше пяти, не так ли? Пусть он выбросит из головы свои абсурдные фантазии!

Мама посмотрела на меня, потом на нее и сказала:

– Ричард, не придирайся к сестре.

– Я к ней не придираюсь, просто заметил, что видел ее там. Но если ты утверждаешь, что Эффи была дома в это время, тогда мне нечего сказать.