Филлис Джеймс - Молот и «Грушевое дерево». Убийства в Рэтклиффе

Это было плохое время и неподходящий район, чтобы открывать здесь торговлю. В 1811 году Наполеон установил блокаду континентальных портов и почти уничтожил европейскую коммерцию. В центральных графствах Англии разрушающие машины и оборудование луддиты подогревали страх перед революцией. Случился неурожай. И ко всем неурядицам эпохи насилия и смут в 1811 году старый король Георг III был признан докторами неизлечимо психически больным и недееспособным, и принцем-регентом провозгласили его старшего сына.

Но во время уборки лавки в конце напряженной недели мысли Марра были больше заняты собственными заботами: он беспокоился о здоровье жены, медленно восстанавливавшей силы после беременности. Разумно ли он поступил, занявшись перестройкой лавки, – не переоценил ли свои возможности? К тому же выводила из себя история с потерянной стамеской Пафа, которую плотник одолжил у соседа и которая, как он утверждал, осталась в лавке, хотя там ее, несмотря на все старания, так и не нашли. К тому же к концу долгого рабочего дня Марра мучил голод. Лавочник прервал работу и позвал служанку Маргарет Джуэлл. Хотя было уже поздно (как впоследствии сказала Маргарет коронеру, примерно без десяти минут полночь), он вручил ей банкноту в один фунт и отправил заплатить по счету булочнику и купить немного устриц. Их продавали свежими с лодок из городка Уитстебл по пенни за дюжину, так что ужин обещал получиться дешевым и вкусным. Пусть будет приятный сюрприз его юной жене Селии, которая в это время кормила ребенка на кухне в подвале. Тимоти Марру-младшему исполнилось три с половиной месяца.

Закрывая за собой дверь лавки, Маргарет Джуэлл заметила, что хозяин вместе с Джеймсом Гоуэном снова принялся за работу за прилавком. Девушка повернула налево по Рэтклифф-хайуэй.

Казалось, ее не страшила ночная прогулка в одиночку: это ощущение безопасности, которому вскоре будет суждено вдребезги разбиться, тогда было относительно новым. Деятельность приходского управления нескольких церквей Королевы Анны принесла первые плоды цивилизации: возникли мощеные улицы, дорогу освещали масляные фонари, появились приходские дозоры. Но главные перемены произошли при жизни самой Маргарет Джуэлл. У людей не стирался в памяти пожар 1794 года – самый разрушительный со времен Великого лондонского пожара 1666 года, когда огонь уничтожил сотни деревянных домов и лачуг по обеим сторонам Хайуэя. Тогда на кораблестроительной верфи из чана вытекла кипящая смола, и огонь добрался до груженной селитрой баржи. Был отлив, и рядом лежали в грязи беспомощные суда. Баржа взорвалась и подожгла склады с селитрой Ост-Индской компании. Огонь хлынул на Рэтклифф-хайуэй, как и через сто пятьдесят лет, когда история повторилась. Но на этот раз пламя оказалось очищающим. Вместо деревянных лачуг здесь выросли небольшие кирпичные дома, один из которых превратился в лавку Марра, и район заметно прибавил респектабельности. С открытием в 1805 году лондонского дока сюда явились новые люди. В приходе поселились богатые купцы, и каждое воскресенье у церкви Святого Георгия на Востоке, демонстрируя благополучие хозяев, выстраивалась вереница карет. Но бурной зимней ночью этот район все еще оставался для суеверных людей пугающим местом – бушприты и стрелы колотили в причалы дока, и ветер так завывал в старом такелаже, что казалось, это последний вздох раскачиваемого рекой повешенного пирата. Однако большинство ночей были мирными, а днем Рэтклифф-хайуэй превращался в оживленную, грубоватую, шумную улицу, расцвеченную яркими вывесками пабов и лавок и пропитанную характерными запахами моря и реки: рыбы, просмоленных канатов, новых веревок и парусов, пахнущего смолой рангоутного дерева. Особенно многолюдно здесь бывало субботними вечерами, когда людям выдавали недельное жалованье и питейные заведения и магазины не закрывались допоздна. Рэтклифф-хайуэй жил собственной яркой жизнью, которую поддерживало относительно недавно обретенное ощущение безопасности, что и позволило молодой служанке выйти тем вечером одной.

Маргарет Джуэлл направилась по Рэтклифф-хайуэй к устричной лавке Тейлора, но обнаружила, что та закрыта. Она повернула назад и, приблизившись к магазину Марра, заглянула в окно и заметила, что хозяин по-прежнему трудится за прилавком. Тогда она видела его живым в последний раз. Времени было около полуночи. Сырой день сменился мягким облачным вечером, и девушка обрадовалась предлогу подольше погулять по улицам. Она прошла мимо лавки и свернула с Рэтклифф-хайуэй на Джонс-Хилл заплатить по счету булочнику.