– Мне не нужны ваши извинения. Нужна правда. Начните с того, почему у вас дома моя фотография.
Люси не намеревалась начинать именно с данной информации, но при первом взгляде на него, сидящего в комнате для допросов, у нее помутилось в голове.
Он кивнул и впервые за долгие часы обозначил дискомфорт, помассировав рукой шею и облизнув пересохшие губы.
– Я заполучил ее спустя год после того, как меня выписали из больницы. Вернувшись сюда, я не знал, чем заниматься дальше. Хотел убить себя, но не хватило храбрости. Затем до меня дошли слухи о сделке Роджера Мортона со следствием, и с тех пор лишь злость поддерживала во мне силы к жизни. Чувство вины и жажда мести с тех пор стали воздухом, которым я дышу. – Мик склонил голову набок. – Ведь вам не было известно о сделке?
Люси покачала головой.
– Я хотел узнать, как у вас дела, хотел убедиться в том, что вы живете нормальной жизнью. Не нужно мне было искать вас, но я ничего не мог с собою поделать. Я узнал ваш график и однажды вечером ждал вас после одного из ваших занятий… не помню точно, какого. Вы выглядели одновременно печальной и счастливой, я даже не знал, как такое возможно. Я смотрел на вас через телевик, так как не хотел, чтобы вы видели меня. Я не хотел напугать вас. И машинально сделал снимок.
В первый раз Люси почувствовала страх. Она поняла, что ошибалась насчет Коди – не он преследовал ее. Пытаясь скрыть нотки злости в голосе, Кинкейд спросила:
– Вы преследовали меня?
– Нет, клянусь. Я видел вас в последний раз на мероприятии ФОМД для доноров, а до этого – очень, очень давно.
Люси не могла скрыть выражение замешательства на своем лице.
– Вы там были?
– Да. Но вы никак не могли меня узнать.
– Вы были замаскированы? – У нее начала кружиться голова, и она попыталась заставить себя дышать ровно.
– Можно сказать и так.
– А на катке?
Мэллори посмотрел на нее непонимающим взглядом.
– Я не катаюсь на коньках.
– Нет, я имею в виду на катке в Арлингтоне.
Он покачал головой:
– До этой субботы я не видел вас больше года.
– А что вы делали на мероприятии ФОМД?
– Воздержусь от ответа.
– Но ведь вы сказали, что расскажете все, если я соглашусь поговорить с вами. Вот, я пришла, разговариваю с вами… Давайте же.
Кейт в первый раз прервала их.
– Мик, думаю, было бы полезно, если б ты рассказал Люси о том, зачем использовал ее для того, чтобы заманивать освобожденных в смертельную для них ловушку.
– Да. – Мэллори сглотнул и уронил голову себе на руки.
Его плечи поднялись, затем опали. Еще раз. Люси не испытывала ни малейшего чувства сопереживания.
Мик сфокусировался на Люси, словно Кейт не было в комнате, хотя он ее слышал.
– После убийства жены и сына я словно потерял сердце и душу. Потерял все хорошее в моей жизни, все, что любил. После той ситуации, из-за которой меня уволили, Фрэн была единственным человеком, с кем я мог говорить. Мы поддерживали связь.
– Но это не отвечает на вопрос Кейт, – сказала Люси. – Почему вы использовали меня?
– Мы не использовали вас. Я не хотел, чтобы вы что-то узнали.
– Поздно. Я сама сообразила. Но только после того, как были убиты семеро условно-досрочно освобожденных, которых я заманила в публичное место.
– Насильники не заслуживают и грамма милосердия! Они все были ублюдками, которым самое место – гнить в земле.
– Потому, что вы – бог? Именно таким себя видите? – спросила Люси.
– Нет, уж я-то точно отправлюсь в ад. Просто захотелось сначала отправить туда пару мерзавцев, пока не пришло мое время. – Мэллори замешкался, взглянул на Кейт, затем снова повернулся к Люси: – Четыре года назад мне из Бостона позвонила Фрэн. Она слышала о насильнике, который остался на свободе из-за технической ошибки следствия. Этот гад насиловал свою племянницу с десяти лет. В пятнадцать девушка покончила с собой, потому что боялась сказать семье, что сделала уже два аборта. Они узнали обо всем только после ее смерти, из дневника. Судья отказался приобщить дневник к следствию, и не было больше ничего, что доказало бы, что он насилует детей… Данная ситуация напомнила Фрэн о том, что произошло с ее сестрой. Она отправилась в Бостон и убила его, прямо в его собственном доме. Потом позвонила мне и попросила помочь скрыть ее преступление. И я помог. Украл картины того подонка и продал их на черном рынке. Тот еще был коллекционер… Можете проверить его имя – Паркер Уэзерби. – Мэллори остановился, затем добавил: – Я прочел дневник той девушки, и каждая страница словно вырывала у меня сердце из груди. Фрэн нужно было заняться этим судьей. Вот как наша система заботится о невинных! – Он хлопнул ладонью по столу, и опешившая Люси откинулась на спинку стула.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу