Оба смеялись до упаду.
По радио передавали песню Хаггарда «Думаю просто остаться здесь и пить». Квин не мог не смеяться, видя, как будущий шериф округа буйствует на проселочных дорогах. Они проехали поворот, и Уэсли резко прибавил газу, взбираясь по склонам холмов, окружающих ферму. «Камаро» разбрасывал гравий и грязь вдоль узкой дороги.
– Кто, черт возьми, доверил нам ответственную работу?! – воскликнул Уэсли.
– Несчастные люди, – ответил Квин.
– Да поможет нам Бог, – сказал Уэсли, опустив стекло и сплюнув.
Он пронесся на скорости вдоль забора из колючей проволоки, кажущегося сплошным пятном. Дорога поднялась к гребню холма, и они выехали на другую дорогу, которая вела к ферме его дяди, расположенной на расстоянии около мили. Здешнюю землю арендовал охотничий клуб, ее владельцем была лесозаготовительная компания. Поэтому по дороге попадались штабеля старых бревен. Квин вспомнил, как вывозили лес с бывшего участка Маккибена. Уэсли повернул на север. Затем снизил скорость, проехав по краю холма. Есть ли у таких людей, как Стэг, душа, думал Квин.
– Ты будешь приглядывать за моей мамой? – спросил Квин.
– Конечно.
– Постарайся это делать лучше, чем Леонард.
– Обещаю.
– Говри вернется, – сказал Квин.
– Почему ты так думаешь?
– Он не оставит все как есть.
– Ты чересчур беспокоишься, Квин.
Уэсли замедлил ход на следующем пригорке, у того последнего изгиба в холмах, который вел на восток и далее спускался в долину к ферме. Он снизил скорость и нажал на тормоз в месте, где на обочине дороги приютились два грузовика.
Квин никого не заметил вблизи и подумал, что грузовики принадлежали паре охотников, которые поленились поискать более удобную парковку. Уэсли резко остановился, сзади выхлопные трубы дымили на холостом ходу.
– Что за черт! – воскликнул он, открывая дверцу со стороны пассажирского сиденья.
Квин заметил, что он держит руку на служебном револьвере.
– Постой, – сказал Уэсли, натягивая на голову кепку шерифа.
Квин не слушал. Он обогнул «камаро» сзади и обнаружил Говри и костлявого парня со сломанным запястьем, шедших к двум грузовикам. Третий парень, вялый и толстый, с окровавленной рукой и пустыми глазами, со зловещей улыбкой держал ружье 12-го калибра.
Квин был без оружия и чувствовал себя так, будто у него спадают штаны.
Он взглянул на Уэсли. Тот ответил ему коротким встречным взглядом.
– Я обещал сохранить мир.
– Сукин сын, – успел выругаться Квин, прежде чем Уэсли присоединился к Говри, а парни начали стрелять.
Толстяк разрядил свое ружье, ранив Квина картечью в ногу и ягодицу. Говри стрелял из револьвера, пуля царапнула бок рейнджера. Он тяжело упал на твердый и острый гравий.
– Доброе утро, солдат, – поздоровался Говри, смеясь.
Квин полз позади «камаро», двигатель еще работал. Он слышал, как переговаривались его противники. Уэсли что-то говорил о завершении дела.
– Будь уверен, – ответил Говри.
– Давай, пусть все выглядит как в жизни, – сказал Уэсли. – Прострели мне икру или ягодицу. Я взял с собой пистолет 22-го калибра.
Квин сел и прислонился к «камаро».
Он заглянул за край массивной машины и увидел спину Уэсли. Тот протянул руку с небольшим пистолетом, чтобы передать его толстяку.
Говри был в джинсах, заправленных в сапоги. Он небрежно держал револьвер 45-го калибра и улыбался.
– Будь спокоен, босс.
Бандит поднял пистолет и выстрелил прямо в голову и сердце Уэсли. Бывший футболист упал на дорогу.
– Куда ты пропал, солдат? – обратился Говри к Квину.
Рейнджер слышал, как по гравию шуршат шаги людей, обходящих «камаро». Он прикидывал, где Уэсли выронил пистолет. Но затем решил пройти с другой стороны машины, полагая, что сможет выхватить оружие из-за пояса убитого и выйти в тыл бандитам. Но даже если бы это удалось, он мог сделать немного, поскольку все они были вооружены.
Квин заметил примерно в двадцати шагах ряд деревьев, где ленивые провинциалы сваливали разный хлам. Там были брошены ржаветь и гнить отслужившие свой срок холодильники и плиты, банки, бутылки, игрушки, оленьи кости и мясо. От мяса исходил приторный запах.
Его ранили, но он мог еще поискать укрытие, мог скрыться от них в лесу.
Квин побежал к лесу и месту свалки. Вокруг него свистели пули, громыхали выстрелы.
Он продолжал бежать. Нельзя останавливаться.
Еще один выстрел ранил его в спину. Плечо словно треснуло, и он упал ничком. Стал ползти по кипам сгнивших газет и оленьей требухи, по бутылкам из-под пива и непригодным деталям автомобилей. Он укрылся за старой плитой, осматривая гребень холма сквозь поросль вновь высаженных сосен в человеческий рост. Он мог бы ползти дальше, к окружной дороге рядом с домом дяди, и подождать там чьей-либо помощи.
Читать дальше
Конец ознакомительного отрывка
Купить книгу