Грегг Гурвиц - Сирота Х. Человек из Ниоткуда

– И что это значит? – спросил Эван.

– Да откуда я, на хрен, знаю? – Джек вздрогнул, и сквозь его пальцы хлынула кровь. – Толкование сновидений, – пренебрежительно добавил он. – Ненавижу это дерьмо.

Эван проснулся в поту, тяжело дыша. Простыни были скомканы. Было пять утра. Его мысли пребывали в беспорядке, сценарии развития событий сменяли один другой.

Воздух из кондиционера высушил его пот. Эван сел на кровати, скрестив ноги, и принялся медитировать. Как учил его Джек, он очистил разум и представил себе дубовую рощу из своего детства. В небе сияло летнее солнце Виргинии, под ногами ковром расстилались дикие травы. Эван шел среди стеблей, вдыхал пахнущий деревьями воздух, слушал пение птиц. Затем он вышел на поляну, и там его ждал Джек – улыбка застыла, с подбородка капает черная кровь, зубы обнажены в вампирском оскале.

Эван, скорее раздраженный, чем напуганный, открыл глаза.

С полки у кровати он взял тибетский гонг размером с суповую миску. Эван провел палочкой по ободу, заставляя гонг гудеть, затем ударил по нему один раз и закрыл глаза.

Всей кожей чувствуя звук, он настроился на него, пробуждая внутри себя то обостренное восприятие, которое помогало ему драться или стрелять из снайперской винтовки. Эван позволил вибрации проникнуть в его тело, зазвучать внутри, создавая его заново, а потом подождал, пока этот звук затихнет, исчезнет, пока застынет воздух вокруг.

Когда Эван открыл глаза, он чувствовал себя обновленным.

В голове у него прояснилось.

Он не мог доверять Кэтрин. Он не мог доверять Мемо Васкесу, позвонившему вторым. Завтра Эвану предстояло встретиться с Васкесом, значит, оставалось менее двадцати четырех часов на то, чтобы понаблюдать за Кэтрин и выяснить, собирается ли она вступить в контакт с врагом.

Если этого не случится, с утра он встретится с Васкесом и надавит на него.

Нужно просто давить до тех пор, пока кто-то из них не расколется.

В животе у Эвана заурчало. Он встал с кровати и направился в кухню. Вертикальный сад знавал и лучшие времена. Похоже, что-то случилось с системой орошения – травы начали вянуть по краям. Тем не менее Эван нашел пару красных помидоров, сорвал базилика и шалфея и сделал омлет.

Вернувшись в «хранилище», Эван, попивая свежезаваренный мятный чай и ковыряя омлет вилкой, принялся наблюдать за тем, как Кэтрин спит. Ее прямые блестящие волосы обрамляли лицо, кожа сияла чистотой. Черные волосы, белоснежная кожа – будто красотка на черно-белом снимке.

Наконец она проснулась, потянулась, зевнув, и направилась в ванную. Женщина приняла душ, переоделась, затем пошла в кухню и принялась шарить на полках в поисках сковородки. Пожарив яичницу, она села у стойки, гоняя яичные желтки вилкой по тарелке.

Как будто они завтракали вместе.

Эван вспомнил, как Кэтрин подозвала его к окну и притянула к себе. Ее кожа была как шелк. Помада на мягких губах размазалась…

Если она с ним играла, то делала это великолепно.

Телефон Эвана пискнул – еда в желудке стимулировала GPS-сигнал. Если он хотел и дальше следить за Кэтрин, микрочипы нужно было вскоре заменить – а в данный момент он ничего не хотел так сильно, как продолжать наблюдение за ней.

На дисплее телефона отобразилось местоположение Кэтрин, за которой Эван сейчас наблюдал в реальном времени. Он отхлебнул чаю и приготовился к долгой вахте.

Все мониторы показывали Кэтрин с разных ракурсов: сверху, анфас, в профиль; некоторые кадры были довольно эстетичны. Это походило на коллаж в духе Уорхола: «Кэтрин, которая читает журнал, лежа на животе, и болтает ногой в воздухе».

Эван периодически покидал свой наблюдательный пункт, выходил из убежища, чтобы позаниматься в зале на тренажерах, поесть, поупражняться на беговой дорожке у южного балкона. Отсюда он мог видеть квартиру 19Н в доме напротив – ту самую, где на вай-фай Джои Делароссы поступали зашифрованные телефонные звонки по номеру 1-855-2-NOWHERE после того, как проходили через телефонные реле по всему миру, и откуда они снова исчезали на просторах Сети.

Каждый раз, возвращаясь в «хранилище», Эван отматывал записи камер и просматривал их до настоящего момента. И каждый раз оказывалось, что Кэтрин делала то же, что и сам Эван, – ждала. Она застелила матрас, побродила по кухне, кое-как позанималась йогой, глядя в окно. Тридцать одну минуту она пролежала на диване, всхлипывая. Эван просмотрел каждый фрагмент записи, ожидая хоть какой-нибудь ошибки. Но ни разу поведение Кэтрин не показалось ему подозрительным.