Марджери Эллингем - Спрячь меня (сборник)

Удивительно, что при этом обе они были не в состоянии постичь одного мужчину и его поступки. Во многом он был средоточием всех их интересов, но они бесконечно ходили вокруг да около, пытаясь управиться с машиной, бывшей не сложнее велосипеда, при помощи инструмента, которым скорее получилось бы разобрать по винтикам часы.

Он снова взглянул на Делла: судя по всему, внезапная смерть Рэмиллиса и освобождение Джорджии потрясли его. Потрясение, конечно, было скорее физическим – благородный и вышколенный ум, привыкший к выходкам тела, наверняка отреагировал подобающим образом. Возлюбленная свободна, а значит, необходимо немедленно заявить на нее свои права – и тогда, после выражения скорби по преждевременно скончавшемуся, сердце сможет наконец-то возрадоваться. Радовалось ли сердце Делла? Мистер Кэмпион готов был поспорить на все, что угодно, – не радовалось. Мистеру Кэмпиону казалось, что Делл, возможно, испытывает отвращение к происходящему и – если он действительно так неопытен, как кажется, – недоволен собой. «Сейчас ты попросишь ее выйти за тебя замуж, – обратился он к Деллу мысленно. – Если дурак – будешь умолять, а если нет – попросишь неохотно. Если она согласится, вы вскоре поженитесь, и ты станешь одним из тех вечно раздраженных и нарочито жизнерадостных мужей, которые достаются Джорджиям мира сего. Но с того момента, как умер Рэмиллис, с той секунды, как ты об этом услышал, пусть тело Джорджии и остается для тебя тошнотворно привлекательным, ее оговорки, нечаянно выданные мысли, все то, на что раньше ты мог не обращать внимания, потому что это было не твое дело, – теперь будет бросаться тебе в глаза. На самом деле, как только ты узнал о смерти Рэмиллиса, Джорджия стала действовать тебе на нервы, хотя, конечно, ты отказываешься верить в то, что между двумя этими событиями есть какая-то связь и что чувства могут быть настолько хрупкими».

Мистер Кэмпион прочитал этикетку на шляпе Делла. Он думал о том, что ни Вэл, ни Джорджия не способны на подобные простейшие умозаключения, если только не втолковывать им их годами, и эти мысли вызвали у него совершенно детскую радость. Пусть они проводят свои изящные изыскания, тщательно взвешивают полученную информацию и перлюстрируют письма, подгоняя доказательства под свои фантастические теории, хитроумные и упоительные, словно китайские головоломки, но они не способны увидеть простые и ясные факты, даже если те будут заглядывать им в лицо.

Он посмотрел на Аманду. Она читала старый молитвенник, который нашла на скамье, Молитву в благодарность за спасение короля Якова от Порохового заговора [16].

Когда они вышли из церкви, моросил дождь, и они на мгновение остановились на крыльце. К ним подошел Ферди Пол с подобающе скорбным выражением лица – уголки его рта смотрели вниз. Увидев Аманду, он просиял и радостно поздравил Кэмпиона с помолвкой, о которой, очевидно, уже все знали, но после этого вновь принял мрачный вид.

– Это ужасно, – произнес он своим неожиданно тоненьким противным голоском. – Сплошное невезение. Бьет прямо сплошняком. Это может плохо сказаться на Джорджии. Все решат, что она приносит несчастье, бедняжка. Люди порой такое думают.

Последнее замечание прозвучало неожиданно искренне и сопровождалось пристальным взглядом умных карих глаз.

– Даже представить себе не могу, как некоторые сумасшедшие приходят к своим идеям, – поделился он. – Кстати, как дела у Вэл?

Мистер Кэмпион не уловил смысла слова «кстати» и вопросительно посмотрел на Ферди Пола. Тот явно удивился, а потом чуть ли не смутился – если это в принципе было возможно.

– Она же пришла, да? Ну хорошо. С Джорджией? Правда? Прекрасно. Она ей так помогла. Джорджии куда хуже, чем она показывает. Последние несколько вечеров она играет едва ли не лучше обычного, но видно, что держится из последних сил.

Он умолк, и на лице его появилась бледная улыбка.

– Слава богу, это все не фарс, – сказал он, – или нам пришлось бы сойти со сцены. Но пока что «маленькая отважная женщина» вполне справляется со своей миссией.

Мистер Кэмпион слегка удивился. Несмотря на затейливую формулировку, от него не ускользнул намек на Вэл.

– Это все, конечно, было ужасным потрясением, – сказал он.

– Кошмарным, друг мой, просто кошмарным!

Никаких сомнений в искренности Ферди Пола он не испытывал. Его волнение было практически осязаемым.

– Кошмарным! Меня чуть удар не хватил, когда Джорджия позвонила. Взять хотя бы всю эту шумиху. Если бы бедняга Рэй хотел нам насолить, он бы не нашел лучшего способа.