Анастасія Матешко - Несчастный случай. Старые грехи

Дверь в комнату стояла приоткрытой. Ее пошатнуло сквозняком от входной двери, и она жалобно скрипнула. Ильич по-хозяйски толкнул дверь носком сапога и замер.

– Ну, что там? – На этот раз Власовна отодвинула его локтем и протиснулась вперед.

– Господи! Кто это?

Ильич, не отрывая взгляда от тела, процедил сквозь стиснутые зубы:

– Звони, Вера! Куда надо звони!

Вера Власовна попятилась, держась руками за стену. Все-таки интуиция ее не подвела. Всегда она беду за версту чуяла. Следом за старушкой отступил Ильич и, стараясь не глядеть внутрь комнаты, рывком прикрыл за собой дверь:

– Ну, звони же! Скорей! – В состоянии ступора ему не пришло в голову, что он и сам может набрать нужный номер.

Власовна сняла трубку, но вдруг схватилась за сердце и сползла по стене на пол. Трубка на витиеватом шнуре выпала из ее рук и теперь смешно подпрыгивала над линолеумом, имитирующим паркет.

Ильич совсем растерялся: куда же ему звонить в первую очередь: в полицию или в «скорую»? Он поднял трубку и глянул на Власовну. Калоша сползла с ее ноги, открывая аккуратную латку на пятке серых толстых колгот. Глаза старика увлажнились от острой жалости, когда-то Вера Власовна была комендантом ЖЭКа и слыла грозой округа. Он всегда уважал ее, а ей, в свою очередь, нравился Ильич, она не раз обращалась к нему за помощью в жилищных делах, еще при покойнице жене.

– Вера! Слышишь? Ты держись!

Непослушными пальцами старик набрал номер «скорой».

Востроносенький, с умными голубыми глазами молодой старлей Кошель ерзал на стуле. Носов смотрел на него сверху, уперевшись руками в стол, отчего паренек нервничал. Стопка папок с бумагами съехала на угол стола, и Кошель следил за ней, упадет или нет? Смотреть прямо в глаза Носову ему отчего-то было неудобно.

Распахнулась дверь, и в кабинет буквально ворвался Воха.

– Здорово, мужики! Капитан Калганов вливается в родной коллектив! – Он почесал щетину и втянул носом воздух. – Эх, родная рутина!

Старлея Воха сразу и не разглядел, пока Носов не шагнул ему навстречу. Рукопожатие было сугубо формальным.

Носов скептически усмехнулся:

– Ну-ну, и полгода не прошло. – Обернулся к Кошелю. – Сейчас тебе старший товарищ объяснит. Скажи ему, Вова!

Кошель старался не подавать виду, что смущен напором Носова.

Наконец Воха внимательнее посмотрел на парня. Его сердце вдруг предательски сжалось, он вспомнил себя таким. В первый день службы Петрович его встретил сухо и долго не пускал в дело, теперь Воха понимал почему. Сейчас он чувствовал такое же напряжение. Еще один его напарник вместо погибшего Ермака. А когда-то Ермак был назначен на место погибшего Макса. Если и с этим пареньком случится то же самое, Воха просто не переживет.

– Нашего полку прибыло, я так понимаю? – Калганов протянул старлею руку. Тот встал со стула и задел папки. Бумаги разлетелись по полу. Парень покраснел и бросился их собирать. Воха присел рядом, все так же держа перед собой вытянутую руку:

– Лейтенант… эээ?

– Кошель. – Парень, наконец-то, пожал руку капитану.

– Владимир. Можно Володя или Вова. – Воха улыбнулся и начал помогать Кошелю складывать протоколы в папки.

– Александр. Можно Саня. Или Шурик. – Кошель произнес свое домашнее имя и засмущался.

Носов присел на край стола, отодвинув ногу от последнего листка на полу. Кошель подобрал листок и поднялся.

– Ты что, Саня-Шурик, службы не знаешь? Тебя старшие товарищи не просветили, как вливаются в новый коллектив?

Шурик растерянно оглянулся на Воху.

– Но, не с утра же, мужики?

– Ясен пень – не с утра! – подтвердил Носов. – Но ты, Саня, даже не намекаешь на вечернюю проставуху! Вова, скажи ему, что без «поляны» службы не будет. Примета такая.

Воха похлопал растерянного Кошеля по плечу и громко бросил пирамиду из папок перед Носовым.

– Пива попьем! В выходной день.

– Э, какое пиво? Какой выходной? – Носов переместился за свой стол.

Воха махнул на него рукой.

– Носыч! Я тут пока пулю выковыривал, узнал, что врачи очень не советуют водку пить. И коньяк, кстати, тоже! А если, к примеру, кое-кого сильно тянет, то не на работе. И исключительно за свои.

Носов постучал пальцем по виску.

– Тебя, кажется, Калганов, в плечо ранили? А задело башку. Рикошетом.

– За чужой счет пить вредно. Карма портится. – Воха поднял вверх указательный палец.

– Карма? – Носов громко расхохотался. И пока сквозь смех он пытался сказать еще какую-то колкость в адрес Калганова, в кабинет вошел Хорунжий.