Том Смит - Колыма

С вышек коротко простучали пулеметы, и оконное стекло разлетелось вдребезги. Лев пригнулся, его осыпало осколками, и по доскам пола защелкали пули. Оказавшись в безопасности за толстыми бревнами, из которых были сложены стены, Лев осторожно потянулся к ставню, чтобы закрыть его. Вновь загрохотала очередь, и дерево брызнуло щепками. Комната простреливалась насквозь. Пули подбросили пульт управления с микрофоном, стоявший на столе, он взлетел в воздух и упал на пол. Синявский испуганно отскочил и съежился, закрыв голову руками. Стараясь перекричать грохот, Лев заорал:

– У вас есть пистолет?

Начальник лагеря бросил взгляд в сторону. Лев проследил за ним и увидел деревянный ящик, стоящий в углу, запертый на огромный висячий замок. Он вскочил и метнулся к нему, но Синявский бросился ему наперерез, выставив перед собой обе руки.

– Нет!

Лев оттолкнул его и стальным основанием тяжелой настольной лампы ударил по замку. После второго удара тот открылся, и Лев вынул его из петель. Синявский вновь сунулся вперед и упал поперек ящика, бормоча:

– Прошу вас, не надо…

Лев оттащил его в сторону и поднял крышку.

Внутри оказалась всякая ерунда. Здесь лежали фотографии в рамочках. На них начальник лагеря гордо позировал на берегу канала, а на заднем фоне толпились изможденные зэки. Лев понял, что именно эти снимки и висели поначалу на стенах кабинета. Отшвырнув их, он принялся перебирать папки, почетные грамоты и благодарственные письма – осколки громкой карьеры Синявского. На самом дне ящика лежало охотничье ружье. На ложе его красовались насечки, всего двадцать одна штука. Почему-то Лев ни на миг не усомнился в том, что означали они отнюдь не убитых волков и медведей. Зарядив ружье толстыми, в палец длиной патронами, он подошел к окну.

Две главные вышки имели стратегическое значение и потому располагались на высоких деревянных сваях. Караульные уже втянули наверх лестницы, чтобы никто не мог подобраться к ним снизу. За толстыми бревенчатыми стенами на площадке каждой вышки располагался тяжелый станковый пулемет, способный сделать несколько сот выстрелов в минуту, в огневой мощи намного превосходивший легкое стрелковое оружие прочих охранников. Лев должен был отвлечь внимание пулеметчиков от узников. Он прицелился в ближнюю вышку, хотя и сомневался, что сумеет попасть в небольшое квадратное отверстие в бревенчатой стене. Он выстрелил дважды, и отдача тяжелого ружья больно толкнула его в плечо. Пулеметчики моментально перенесли огонь с заключенных на него.

Пригнувшись к самому полу, Лев бросил взгляд на Синявского. Сидя в углу, тот читал оставшиеся страницы секретного доклада, совершенно спокойно, словно не замечая, как пули разносят в щепки его кабинет. Почувствовав, что Лев смотрит на него, он поднял голову и прочитал вслух:

– Услышьте мой крик ужаса, не пройдите мимо, заступитесь, помогите уничтожить кошмар допросов, вскрыть ошибку! – Синявский вскочил на ноги. – Это – ужасная ошибка! Этого не должно было случиться!

Лев заорал ему:

– Ложитесь!

Пуля попала начальнику лагеря в плечо. Не в силах смотреть, как его убивают, Лев прыгнул к нему и сбил его на пол. Приземлившись на изуродованные колени, он едва не потерял сознание от боли. Синявский прошептал:

– Этот доклад спас мне жизнь.

Лев почувствовал запах дыма и перекатился на спину, чтобы ослабить давление тела на колени. Затем он неловко встал и, хромая, подошел к окну. Пулеметный огонь прекратился. В разбитое окно он осторожно оглядел зону и увидел источник дыма. Прямо под вышкой пылал огромный костер, и языки пламени лизали ее деревянное основание. Заключенные откуда-то прикатили бочки с бензином и подожгли, поджаривая караульных, словно мясо на вертеле. Путь к отступлению для людей, оказавшихся внутри, был отрезан. Спуститься по лестнице они не могли, и караульные попытались вылезти через отверстие в бревенчатой стене. Но оно было слишком узким, и один из охранников застрял в нем, не в силах ни выскользнуть наружу, ни вернуться внутрь. Пламя взбиралось все выше, и он душераздирающе закричал.

Охранники на второй вышке, желая избежать страшной участи, открыли бешеный огонь по зэкам, несущим топливо для нового костра. Но их было слишком много, да и бежали они с разных сторон. А стоило им оказаться под вышкой, как они становились недосягаемыми для пулеметчика, и охранникам наверху не оставалось ничего иного, как ждать. Вспыхнул второй костер. Обе вышки вышли из строя. Баланс сил качнулся в другую сторону. Теперь уже заключенные контролировали лагерь.