Том Смит - Ферма

Наученный горьким опытом, я не делал попыток заговорить, пока мы не оказались у себя в номере и не заперлись на ключ. Сначала мать пожелала осмотреть номер. Он находился на шестом этаже. Комната была современная и удобная, и соображение, что она должна стоить очень дорого, на мгновение заслонило собой все остальное. Мать подошла к мягкому дивану с многочисленными подушечками, стоящему в алькове у окна, откуда открывался вид на реку, в сторону центра города. Но удовольствие оказалось недолгим. Она принялась тщательно обыскивать комнату, подняла телефонный аппарат и выдвинула все до единого ящики платяного шкафа и буфета. Я же присел на диван в алькове и позвонил Марку. Не зная, как выразить свою благодарность, я пробормотал:

– Я расплачусь с тобой.

Он не ответил. Говоря по правде, я понятия не имел, сколько стоит такая роскошь, но уже понимал, что рассчитаться с ним не смогу. Тем временем мать перешла из спальни в ванную, после чего осмотрела коридор, где внимательно изучила план этажа и пожарной эвакуации – маршруты поспешного отступления. Удовлетворенная, она положила свою сумочку с вещественными доказательствами на кофейный столик, рядом с вазой для фруктов и бутылочкой минеральной воды, предоставленными за счет отеля.

Я подошел к мини-бару, выбрал подслащенный энергетический напиток с кофеином, добавил в стакан льда и отпил глоток.

– Хочешь чего-нибудь, мам?

Она отрицательно покачала головой.

– Почему бы тебе не съесть немного фруктов?

Внимательно осмотрев вазу, она выбрала банан. Мы уселись на диван у окна, больше похожие на гостей на пикнике, чем на постояльцев дорогого отеля. Мать очистила банан и разделила его на равные дольки для нас обоих.

– Мам, ты так и не ответила: кто этот человек?

Мать открыла сумочку и достала из нее журнал и рукописный список имен. На первый взгляд, их в нем было шесть.

Этот человек входит в список подозреваемых. Я бы показала его тебе раньше, но ты наверняка отмахнулся бы от него, как от досужей выдумки. Однако теперь этот список приобретает особую актуальность. Один из этих людей последовал сюда, прикладывая нешуточные усилия к тому, чтобы остановить меня.

В самом верху значатся два имени: Хокан и Крис. Твой отец – подозреваемый. Мне очень жаль, но от правды не уйдешь.

Здесь есть и Ульф Лунд, отшельник на поле.

Внесен в него и двуличный мэр города, Кристофер Дальгаард. Я уже рассказывала тебе о нем – именно он пересказал случай с лосем Хокану.

Кстати, все, кто поименован в этом списке, присутствовали на празднике летнего солнцестояния, когда Миа напилась и на котором ее последний раз видели живой. Эти шестеро мужчин стояли в толпе, когда она подбросила букет вверх. Впоследствии я пыталась восстановить в памяти, куда приземлились бы цветы, если бы букет не развязался в воздухе, и у чьих ног очутились бы. Я, конечно, не знаю этого наверняка, но полагаю, что Миа целилась в того, чье имя идет следующим по списку.

Стеллан Нильсон – детектив, один из старших офицеров полиции в регионе. В последующих событиях ему еще предстоит сыграть важную роль. Его отношения с Хоканом можно назвать скорее братскими, нежели дружескими. Они даже внешне похожи друг на друга – оба высокие, сильные, серьезные. Когда они стоят рядом, люди часто спрашивают, не родственники ли они, и это им нравится, они улыбаются и говорят, что не возражали бы против такого.

Последним по списку идет Олле Норлинг, звезда радио и телевидения, врач на бумаге, хотя у него нет практики или настоящих пациентов. Он – успешный шоумен и артист, и его цирковой номер олицетворяет собой поиски одухотворенной мудрости. Он представляет рецепты здорового образа жизни в популярных телепрограммах, публикует книги о том, как можно похудеть, улыбнувшись пятьдесят раз за день, и прочие высокоумные рассуждения о силе разума. Он – доктор-самозванец, скользкий, как змея, торговец и коммерсант, но публика его обожает, поскольку он с успехом преподносит себя в качестве мягкого и заботливого кудесника. Собственно говоря, на самый верх он поднялся благодаря обману и бесстыжей саморекламе. Доктор Норлинг был первым, кто объявил меня безумной:

– Вы нездоровы, Тильда.

Он так и заявил, причем по-английски, медленно покачивая головой, словно желая мне только добра.

И один из этих людей сейчас здесь, в Лондоне, вместе с Крисом, и преследует меня.

Судя по яростной риторике, с которой она его описывала, мне не составило труда догадаться, о ком она говорит: