Лили Райт - Танцуя с тигром

Вооруженный человек развернулся. Деньги торчали из кармана, маску он зажал под мышкой. Ботинки. Черные. Остроносые. Шаг назад. Еще шаг назад. Затем он исчез.

Черный археолог бросил в ящик пистолет, вылил кипящую воду в раковину. Автомобильная сигнализация наконец заткнулась. Анна встала. Ноги почти не слушались. Она должна была валить отсюда, но пока не понимала, как это сделать.

– Кто это был?

– Какой-то мексиканец.

Только в одном Мехико было двадцать миллионов мексиканцев.

– Да, но какой?

– Другой покупатель.

– Он ничего не покупал.

– Я не ожидал такого дерьма. Вооруженное ограбление. Я должен был пристрелить его.

– И почему вы этого не сделали?

– Мой пистолет не заряжен.

– Вы носите с собой пистолет без пуль?

– Он и так неплохо справился со своей работой. Мы оба все еще живы. – Он потер руку, словно подтверждая этот факт.

– Вы могли бы купить пули. Мы же в этом гребаном Тепито. – Ругательства придавали Анне силы, как будто ее рот превратился в пистолет.

Лицо черного археолога смягчилось и вновь приобрело выражение невинности.

– Думаю, мне никогда не хотелось бы кого-нибудь застрелить.

Гнев Анны достиг точки кипения, и она не стала себя сдерживать.

– Никому не хочется кого-нибудь застрелить! – крикнула она. – Вы должны были купить пули, чтобы защитить себя. Защитить меня. Он забрал маску и мои деньги.

Она говорила об убийстве, как будто что-то могла об этом знать. Та, которая и мухи не обидела.

Черный археолог повысил голос:

– Он забрал мою маску и мои деньги.

– Вы вообще понимаете, что представляет собой эта маска?

– Конечно. Это же я ее выкопал.

– Она принадлежала Монтесуме.

– Кто такой Монтесума?

Анна впилась в него взглядом. Ей хотелось оторвать ему голову.

Черный археолог уловил эту ярость и ушел в глухую оборону:

– Ладно, хрен с ним. Монтесума. А кто это сказал?

– Гонсалес.

– Ерунда, – произнес он и, помолчав, спросил: – А сколько она стоит?

– Бесценна. Ей нет цены. Никто не может даже примерно определить ее стоимость. Этих денег хватило бы на всю жизнь… если бы кто-то не потерял ее так бездарно.

Черный археолог бросил на Анну взгляд, от которого ее сердце застыло в груди. Она вдруг поняла, насколько глупо вела себя: перед ней стоял наркоман, твиггер, которому чудились насекомые под кожей, черный археолог, который держал в руках пистолет с пустым магазином. Этот парень выкурил свою душу, сожрал свое сердце и забыл, на что годится его член. У них был общий враг, но этот псих не собирался помогать ей вернуть деньги, или искать человека с пистолетом, или забрать маску, которая поможет отцу прийти в себя. Наркоман, как и коллекционер, думал только о себе.

– Как вы думаете, кто это мог быть? – вкрадчиво спросила она.

Черный археолог не поднял на нее глаз.

– Он думает, что может перехитрить всех, надев маску, но я знаю эту татуировку. Он подбрасывал меня пару месяцев назад. – Голова черного археолога дернулась. Оправдание. Извинение. Подергивание. – Он работает на извращенца по имени Томас Мэлоун.

Из окна автобуса была видна лишь бескрайняя пустыня. Луноподобная. Заброшенная. Анна потянула свитшот, чтобы прикрыть замерзшие ноги. Нервы были на пределе. Даже безобидные события вокруг казались дурным предзнаменованием.

Существовала тысяча причин ненавидеть себя, но Анна свела их все к одной: Томас Мэлоун увел посмертную маску Монтесумы у нее из-под носа, в точности как и предсказывал отец.

Автобус затормозил и остановился. Проколотая шина или бандиты – у Анны не было сил даже задуматься об этом. В салон вошел поджарый vaquero [125]в ковбойской шляпе, в руках он держал клетку, в которой лежал потерявший сознание цыпленок. Откуда прибыли эти люди и куда они направлялись? Здесь не было автобусных остановок, здесь не было даже нормальной дороги. Просто человек с клеткой в руках, ждущий на обочине. Ковбой сел у прохода, поставив клетку на пол. Маленькая курочка лежала внутри, и голова ее была вся в крови. Перья до невозможности белые. Неприятный запах быстро распространился по салону, подтвердив догадку. Цыпленок не спал. Он был мертв.

Анна была готова разрыдаться. Из-за чего? Из-за мертвого цыпленка? Фермера, держащего мертвого цыпленка? Ее непоколебимость дала течь, как прохудившиеся ботинки. Она потеряла устойчивость, и теперь любая мелочь, которая попадала внутрь, сразу задевала те места, которые болели сильнее всего.

Телефон мигнул, сообщив о входящем сообщении.