Лили Райт - Танцуя с тигром

Анна вытащила деньги. Наступила ее очередь дрожать, пока черный археолог пересчитывал банкноты.

– Мой отец рассказывал мне, что вы великолепный диггер, – сказала она. – Что вы старательно трудитесь и вам можно доверять.

Черный археолог выпятил худую грудь.

– Я знаю, где и что искать.

Анна удивилась, что он до сих пор не сбился со счета. Наркоман тут же подтвердил ее догадку и стал пересчитывать деньги заново. Можно было притвориться, что все происходящее – заурядно. Почти как покупка овощей на фермерском рынке. Анна понемногу привыкала к его лицу. Он напоминал ей мальчика из колледжа, спасателя, который влетел в бассейн с четвертью бака бензина. Этот паренек, считавшийся опытным твиггером, был немногим старше ее. Наркотики приглушили его блеск, но не погасили в нем свет. Ее страх растаял и превратился в симпатию. Дать ему деньги означало потворствовать его зависимости, но Анне нужно было думать об отце. О матери.

– Мы очень благодарны вам за информацию, за предоставленную возможность, – пробормотала она.

Ее прервал громкий хлопок. Автомобиль или пистолет. От ужаса ситуации ее бросило в холодный пот: Мехико, наркоман, такси снаружи не ждет. Маска будто подмигнула, предупреждая. Проваливай отсюда.

– Хорошо, ладно, – пролепетала Анна, пятясь к двери. – Спасибо…

Дверь с грохотом распахнулась. В кухню ворвался мужчина в черной маске, с пистолетом в руках. Теперь они просто застыли все вместе. Двое мужчин, женщина, маска и пистолет.

Человек с пистолетом заговорил первым:

– Dónde está la máscara? [119]– Он смотрел прямо на нее. Затем отвел пистолет в сторону. На его предплечье красовалась татуировка – женщина-русалка. – А это кто такая?

Анна вскинула руку, прикрыв лицо. Как будто была супергероем, который способен ловить пули руками. С тошнотворной ясностью она поняла, что из троих людей, которые собрались в этом дерьмовом ресторане, только один получит то, за чем пришел.

– Другой заинтересованный покупатель, – с гордостью ответил диггер, сияя от радости, словно ему удалось заполучить желанную всеми девчонку.

Вооруженный человек подошел к столу, подвинул деньги пистолетом. На плите выкипала вода.

– Это ее?

– Ее, – ответил черный археолог. – Уже мое.

Мексиканец затолкал деньги в карманы брюк, забрал маску и направил дуло пистолета на Анну, чтобы той не вздумалось возражать. Она проглотила шелуху от орешка, неожиданно попавшую не в то горло. Человек с пистолетом хмыкнул:

– А теперь мое.

На улице жизнь продолжалась. Где-то рядом немецкий турист покупал билет в музей антропологии. Где-то неподалеку молодая мама кормила грудью своего малыша, прикрывшись вязаной rebozo [120].

В целом мире отсюда отец сидел в своем кресле, укрывшись пледом, и смотрел канал «History Channel» [121], а здесь, в «Tres Perros Feroces», вооруженный человек в маске сжимал в руке пистолет. Все происходило в одно и то же время, но только определенные вещи происходили с тобой.

– Я был бы очень благодарен, если бы вы не делали этого, – начал черный археолог. Анна зажмурилась. Обдолбанный придурок бросал вызов человеку в маске, который направил на него оружие. – Мне понадобилось двое суток, чтобы откопать это сокровище, и я заслуживаю…

– Мне поручили убить тебя, – перебил мексиканец.

Глаголом «убить» было слово matar. Он использовал будущее время. Или какую-то хитрую форму сослагательного наклонения. Начало глагола было понятным, а окончание немного сложным для восприятия. И Анна подумала: «Таракан может жить без головы в течение нескольких недель».

Щелкнул курок пистолета. Анна бросилась под стол.

– Hombre. No hagas eso [122], – пролепетал черный археолог. – Не делай этого. Моя мамочка хочет увидеть утром своего сыночка.

– Tu mamá? [123]Где, черт возьми, твоя мать?

Пистолет свободно танцевал в его руках. Би-бип. Би-бип. Би-бип. Автомобильная сигнализация. Затем сирена. Сквозь боковое окно в кухню ворвался луч солнечного света, и ничего не изменилось. Преступник обернулся на шум. Черный археолог бросился к ящику и достал оттуда пистолет. Его лицо вмиг озарилось восторгом, от прежнего раскаяния на нем не осталось и следа.

– Ага, чертов ублюдок, и что ты скажешь теперь? – Черный археолог прицелился. Мальчик с игрушечным самолетиком. – Pistola contra pistola [124].

Анна изо всех сил старалась быть незаметной. Би-бип. Би-бип. Би-бип. Она подумала о матери и помолилась. Не обычная молитва, а так, небрежная мольба о том, чтобы еще немного пожить. Ей было тридцать лет. Она могла прожить еще два раза по тридцать лет. Сначала рявкнул холодильник, за ним послышалась музыка ранчеро, эти плавные переборы аккордеона. И Анна подумала: «Огонь распространяется вверх быстрее, чем вниз».