Марджери Аллингем - Полиция на похоронах

Она умолкла и обратила на Кэмпиона проницательный взгляд.

– Да, полностью с вами согласен, – сказал тот. – Однако же его замысел провалился почти сразу. Самая главная задумка – с револьвером Уильяма – потерпела крах.

– Ах да, я ведь вас перебила. Вы остановились на том, как тело Эндрю упало в воду.

– Верно, – кивнул мистер Кэмпион, усилием воли заставляя себя вернуться к фактам (он невольно отметил, что эта задача не представляет никакой сложности для хозяйки дома). – Беверидж говорит, что они с Джорджем тотчас выбежали на мост и успели увидеть, как труп Эндрю медленно уплывает вниз по течению. Пока они спорили, что делать дальше, Джордж приметил на другой стороне моста какой-то предмет. Он подобрал его и с удивлением обнаружил, что это тяжелый армейский револьвер, к спусковой скобе которого привязана тонкая веревка. Потянув за нее, они вытащили длинную продолговатую гирю от напольных часов.

– На другой стороне моста, говорите? – уточнила миссис Фарадей.

– Да, – подтвердил мистер Кэмпион. – Напротив того места, где стоял сам Эндрю. Он перебросил гирю через перила на противоположной стороне и надеялся, что та стянет пистолет в воду. Таким образом оружие окажется на изрядном расстоянии от тела, что исключит вероятность самоубийства.

– Но пистолет застрял, – заметила старуха. – Как?

– Беверидж говорит, веревка забилась между двух камней, – пояснил Кэмпион. – Джордж быстро сообразил, что к чему, и придумал, как можно заработать на этой тайне. Конечно, унести пистолет он не рискнул, но и оставлять его на месте было нельзя: полицейские бы поняли, как все случилось. Поскольку Джордж был пьян, в его поведении присутствовала доля опрометчивости. Он взял пистолет и гирю, обмотал их веревкой и со словами «Пусть поломают голову!» швырнул сверток в заросли на противоположном берегу. Cнаряд был весьма тяжел и далеко улететь не мог, да еще веревка прямо на лету размоталась, и пистолет повис на ветке вяза – примерно в полудюжине ярдов от берега. Гиря потащила его вниз, пистолет – черный, как кора дерева, – застрял в ветвях, а сама гиря скрылась в листьях плюща, обвивавшего ствол. Мы с вашим шофером и Бевериджем сегодня в пять утра отправились к реке и потратили на поиски добрых полчаса, хотя и знали, где искать. Конечно, полиция ничего не нашла!

– Очень умно, – проговорила миссис Фарадей. – Со стороны Эндрю. Гири упали посреди субботнего ужина, накануне его исчезновения. Видимо, он взял их сразу же. Помню, что в тот вечер он куда-то уходил. – Старуха замолчала и некоторое время, прищурившись, смотрела прямо перед собой. Руки ее безмятежно покоились на покрывале. – Полагаю, вы хотите знать, почему я позволила Эндрю остаться в доме – после того, как вычеркнула его имя из завещания? – вдруг спросила она. – Меня можно понять. У меня уже был один неприятный родственник, который при любой возможности тянул из меня деньги, Джордж, и я вовсе не хотела обзавестись вторым. Пусть ему было совершенно нечем меня шантажировать, я рассудила, что лишние скандалы и сцены мне не нужны. Кроме того, – добавила она, строго посмотрев на мистера Кэмпиона, – вы наверняка заметили, что я имею определенную власть над всеми, кто живет под этой крышей. Однако насчет Эндрю я ошиблась. Мне следовало понять, что он сошел с ума.

Миссис Фарадей беспокойно зашевелилась.

– Скажите, – c чувством пробормотала она, – так ли уж необходимо выдворять меня из дома, пока тут хозяйничают пытливые полицейские? Бедный Хью Фезерстоун, безусловно, пригласит меня к себе, но я уже стара и не хочу покидать свою комнату. Один ее вид успокаивает и радует мою душу.

Кэмпион окинул взглядом величественную опочивальню. Комната действительно была прекрасна.

– Сожалею, – произнес он, – но в доме необходимо произвести тщательный обыск. Что угодно может случиться – мы это увидели на примере бедного Джорджа. Кто мог подумать?..

– Да, – кивнула миссис Фарадей и вдруг помрачнела. – Он ведь отравился цианистым калием, не так ли? Очередная злая шутка Эндрю…

– И тоже весьма хитроумная, – сказал мистер Кэмпион. – Мы сначала были крайне удивлены, потому что у цианистого калия очень резкий и узнаваемый запах. Казалось бы, ни один человек в здравом уме не сунет его в рот – даже по ошибке. Цианистый калий, или синильная кислота, – один из самых опасных и смертоносных ядов на свете. Люди умирают даже от вдыхания его паров, насколько мне известно. Однако в случае с Джорджем объяснение нашлось быстро. На туалетном столике Эндрю была подставка с несколькими курительными трубками – все старые и закопченные, кроме одной. Она прямо-таки сверкала, и любому захотелось бы ее попробовать. Не знаю, замечали ли вы такую особенность – когда человек берет в руки трубку, ему сразу хочется пососать мундштук и убедиться, что дымовой канал ничем не забит? Это почти рефлекс.