Микаэль Юрт - Ученик

Ему нравилось, что она здесь.

Она часто смеялась, поддерживала легкую будничную беседу, не особенно слушая его. Ему было непривычно общаться с человеком, на которого не действуют колкости. Из-за этого он чувствовал меньшую потребность продолжать в том же духе. Она его развлекала. Привносила будни и обыденность. Он сомневался в том, что ему чего-нибудь из этого хотелось, но это было передышкой. Чем-то новым.

Он положил утреннюю газету на кухонный стол, взял телефон и позвонил Тролле. По-прежнему безрезультатно. Беспокойство вернулось. Что случилось? Почему он не отвечает? Что-то явно произошло. Внезапно он почувствовал странное желание забраться в постель к Эллинор. Снова приостановить действительность. Наплевать на все. Он вдруг сообразил, чем она для него является. Кем-то, кого можно обнять, когда тебе трудно. Кто всегда ему рад. Кто забывает все колкости.

Он со всей очевидностью понял, почему не испытывает угрызений совести по отношению к Лили.

Эллинор для него как домашнее животное.

Некоторые заводят собак, а ему досталась Эллинор Бергквист.

Довольный тем, что определил их отношения, он сварил кофе и прочитал газету. Сходил в магазинчик за углом и купил еды на завтрак для них обоих и на обед – для Эллинор. Ему не хотелось, чтобы ей пришлось выбегать на улицу в поисках еды, пусть, на всякий случай, лучше посидит в квартире.

Когда он вернулся домой, она уже проснулась и сидела на кухне, в рубашке. Естественно, она истолковала все как жест любви.

– О, ты купил для нас завтрак? Какой ты милый.

Он начал выкладывать еду.

– Я не хочу, чтобы ты выходила на улицу. Ты должна оставаться в квартире.

– А ты не преувеличиваешь? – Она подошла к нему, поцеловала в щеку, подпрыгнула и уселась на стол возле мойки. – Я хочу сказать, что не исчезну только потому, что ненадолго выйду.

Себастиан кивнул. Приводить аргументы он был не в силах.

– Дорогая, не можешь ли ты просто меня послушаться? Пожалуйста.

– Безусловно. Но тогда тебе придется по пути домой купить ужин. Я напишу список. – Она соскочила на пол. – Где у тебя бумага и ручка?

Себастиан указал на один из двух ящиков стола, на котором она только что сидела. Эллинор выдвинула ящик и достала черную ручку и маленький блокнот. Уселась за кухонный стол и принялась писать.

– Паста, говяжье филе, овощи для салата, лук шалот, сахар-сырец, бальзамический уксус, телячий бульон, кукурузный крахмал. Скажи, если у тебя дома что-нибудь из этого есть, – прервалась она. – Масло, наверное, есть? А как насчет красного вина?

– Я не пью.

Эллинор с некоторым удивлением оторвала взгляд от списка.

– Вообще?

– Да, ничего алкогольного.

– Почему?

Причины имелись. Потому что несколько лет назад он месяцами пытался избежать своего сна с помощью водки и в результате чуть не стал алкоголиком. Потому что он имеет склонность к зависимости. Потому что ему трудно установить границу. Ей все это знать незачем.

– Просто не пью и все, – ответил он, пожав плечами.

– Но если ты пойдешь мимо винного магазина, купи бутылочку красного. Для соуса. Ты ведь не станешь возражать, если я выпью бокал?

– Нет.

– Что ты предпочитаешь, картошку или пасту?

– Мне безразлично.

– Ладно. Есть ли у тебя пожелания по поводу десерта?

– Нет.

– Тогда выбор за мной.

Она стала писать дальше. Он продолжил заниматься завтраком. Будни и обыденность. За всю жизнь он ни разу не совершал покупки по списку. Впрочем, с другой стороны, ему еще никогда не встречался кто-нибудь такой, как Эллинор.

Себастиан решил прогуляться, пересек город пешком и прибыл в Управление полиции первым. Он в одиночестве уселся в Комнате и стал ждать остальных. Достав телефон, он набрал номер, по которому уже звонил бесчисленное количество раз. Несмотря на то, что Тролле по-прежнему не отвечал, это не вызвало в теле столь же сильного волнения, как раньше. После завтрака они с Эллинор занимались сексом. В чисто сексуальном отношении они прекрасно подходили друг другу. Любовью это не было. Отнюдь. Но что-то такое было. Любовь приносит боль.

Это боли не приносило.

Когда он собрался уходить, Эллинор выдала ему новую рубашку и попросила хорошенько побриться. Странная штука жизнь. В последнее время она менялась с такой интенсивностью, что скоро его будет уже ничем не удивить. Но ему необходимо найти Тролле. Вопрос в том, как действовать? Может быть, подключить Билли? Не рассказывать всей правды, но дать коллеге понять, что, осознав, что за ним следят, он связался с Тролле. То, что Себастиан попросил о помощи старого друга, не может показаться совершенно невероятным. Билли обычно умеет хранить тайны, а с Ваньей у него сейчас, похоже, особо напряженные отношения, так что ей он, пожалуй, не проговорится. Совершенно очевидно, что Билли начал прилагать усилия к тому, чтобы подняться в иерархии. Ванья оказывает сопротивление. Она, естественно, никогда не признается в этом, но Себастиану было ясно, что она считает, что Билли начал заявлять о себе. Группа всегда действует наилучшим образом, когда все признают свои роли и не ставят под сомнение роли других. Именно поэтому он сам не подходил для работы в группе. Его стиль жизни состоял в том, что он подвергал сомнению всех. Билли ему нравился, он оказался довольно хорошим полицейским. Кроме того, в Вестеросе он помог ему off the record [44]найти Анну Эрикссон и раздобыть ее нынешний адрес. Он может стать хорошим союзником в поисках Тролле. Себастиан решил, что после утреннего совещания поедет к Тролле домой. Если он там ничего не найдет, то поговорит с Билли. Довольный планом он пошел и взял себе из автомата в столовой кофе. Собрался с мыслями и пообещал себе сегодня не конфликтовать ни с Ваньей, ни с Торкелем. Ему требуется защитить право на присутствие в группе и проявить готовность к сотрудничеству. Не вступать в конфронтацию.