Микаэль Юрт - Ученик

Занимался другим.

Вновь завладевал инициативой.

Себастиан Бергман был человеком, не уступавшим контроля. Ни за что и никому. Так, по крайней мере, было раньше.

Теперь он переменился.

Жизнь встряхнула его. Ударила по нему.

Не только один раз.

Дважды.

Три месяца назад, еще далеко не оправившись от катастрофы в Таиланде, произошедшей на второй день Рождества 2004 года, он поехал в Вестерос. Целью поездки была продажа родительского дома, и, очищая дом, он нашел несколько писем. Писем 1979 года, к его матери. От женщины, утверждавшей, что она ждет от него ребенка. Тогда он этих писем не получил, но тут сделал все, чтобы отследить отправителя. В Вестеросе как раз находились бывшие коллеги Себастиана из Государственного полицейского управления, расследовавшие жестокое убийство мальчика, и он навязался участвовать в расследовании, чтобы через доступные полиции регистры заполучить женщину.

Адрес.

Сведения.

Все это он раздобыл. Дверь на Стуршерсгатан, 12, ему открыла женщина. Это она. Анна Эрикссон. Он получил сведения. Да, у него есть дочь, но она никогда не узнает о том, что Себастиан – ее отец. У нее уже есть папа. Вальдемар Литнер. Вальдемар, знавший, что Ванья не его дочь.

Поэтому им нельзя встречаться. Себастиану и его дочери. Это разрушило бы слишком многое. Все. Для всех. Себастиану пришлось более или менее обещать никогда ее не разыскивать.

Проблема заключалась лишь в том, что они уже повстречались.

Даже более того.

Успели вместе поработать.

В Вестеросе. Он и Ванья Литнер. Следователь Государственной комиссии по расследованию убийств. Умная, талантливая, эффективная, сильная.

Его дочь.

У него есть дочь.

Опять.

С тех пор он более или менее преследовал ее. Зачем, он не мог толком объяснить даже самому себе. Он смотрел на нее и только. Никогда себя не обнаруживал. Что ему было говорить? Что он мог сказать?

Сейчас он посмотрел на Эллинор, доброжелательно спросившую, о чем он думает, и ответил то, что, наверное, меньше всего требовало продолжения, а именно:

– Ни о чем.

Эллинор кивнула, казалось, удовлетворившись ответом или, по крайней мере, тем, что ей удалось снова завладеть его вниманием. Себастиан потянулся за куском арбуза. Его он, пожалуй, все-таки способен проглотить.

– Над чем ты работаешь?

– Какое тебе до этого дело?

Невежливый ответ, откровенно недружелюбный, но лучше уж сразу расставить точки над i. Себастиану отнюдь не хотелось, чтобы и без того неприятный завтрак вылился в удобный случай узнать друг друга получше. Они уже достаточно знают друг о друге. Он о ней больше, чем она о нем. Ей известно, что его зовут Себастиан Бергман и что он психолог. От остальных личных вопросов он успешно уклонялся, с легкостью подменяя ответы проявлением интереса к ней.

– Ты сказал, что тебе надо работать, – продолжала Эллинор. – В середине июля большинство людей свободно, поэтому я и интересуюсь, чем ты занимаешься.

– Я составляю своего рода… отчет.

– О чем?

– Это… проверка. Для полицейской школы.

– Ты вроде бы говорил, что ты психолог?

– Так и есть, но иногда я сотрудничаю с полицией.

Она кивнула. Отпила глоток чая и потянулась за куском хлеба.

– Когда его надо закончить?

Вот пристала!

– Примерно через две недели.

Эти зеленые глаза. Она знает, что он лжет. Ему было все равно. Его нисколько не волновало, что она о нем думает, но он чувствовал себя крайне неловко за обычным завтраком, когда оба знают, что это лишь декорация. Химера. С него хватит. Он отодвинул стул.

– Я пошел.

– Я тебе позвоню.

– Конечно…

Дверь за Себастианом захлопнулась. Эллинор продолжала сидеть, прислушиваясь. Его шаги. Спускается по лестнице. Она усмехнулась про себя. Так она и знала, что этим кончится. Когда его шаги перестали быть слышны, она встала и пошла обратно в спальню. К окну. Если он перейдет улицу и пойдет налево, она сможет его увидеть. Но нет.

Эллинор опустилась на не застеленную двуспальную кровать. Легла на его сторону. Накрылась его простыней, прижалась носом к его подушке и глубоко вдохнула. Она задержала дыхание, словно пытаясь сохранить внутри его запах.

Сохранить его.

Ванья жила в доме на холме над гаванью Фрихамнен. Себастиан был почти уверен, что квартира у нее трехкомнатная. Ровно настолько, насколько возможно, если разглядываешь квартиру с пригорка метрах в ста от нее. Дом был светло-желтым, в функциональном стиле. Семь этажей. Ванья жила на четвертом. Насколько он мог видеть, в квартире никто не двигался. Возможно, она по-прежнему спит. Или уже на работе. То, что он в данный момент ее не видит, не имело для него особого значения. Он пошел сюда в основном потому, что не знал, куда ему направиться.