София Эдель - Назови мне свое имя

Лора старалась не думать об этом. Как и о том, что делать, если станет понятно, что убийца – Даниэль. У плана был один благоприятный исход: если ближайшие пару недель они будут уверены, что Даниэль не уходил ночами в лес, и за это время еще одну девушку похитят и убьют. И узнать об этом нужно будет именно Лоре: ей придется отправиться в деревню, рискуя попасться на глаза убийце и быть узнанной жителями.

Лора начала привязывать Даниэля за несколько дней до полнолуния, и поначалу эксперимент был удачным. Лора была рада, что план сработал, но она подозревала Даниэля, и напряжение между ними росло. Она с ужасом смотрела на его руки и невольно вздрагивала, когда он касался ее. Они отдалились друг от друга, и Даниэль не винил Лору, хотя ее подозрения ранили больнее всего.

Лора стала похожей на тень. Они почти перестали разговаривать; вечерами Лора привязывала Даниэля, и это были единственные моменты за весь день, когда она касалась его. Она старалась не смотреть ему в глаза. Лора знала, что ему больно, но ничего не могла с собой поделать, только просила Даниэля дождаться полнолуния и надеялась получить подтверждение его невиновности.

Наконец настали дни полной луны. Лора привязывала Даниэля с особенной тщательностью, но все равно чувствовала облегчение, только когда находила его спящим в кровати с нетронутыми веревками.

Но как-то утром она проснулась и увидела, что веревки разорваны, а Даниэль спит, свернувшись клубком, около очага. Он спал в одном белье, и вся его одежда аккуратно лежала на местах, но на ботинках Лора заметила свежие комья земли и мокрые листья.

Она быстро оделась и побежала к скале. Лес в тот день был мрачным и туманным, с неба падал легкий снег, укутывая мокрые опавшие листья. Наверное, Лора изо всех сил надеялась, что у скалы никого не будет. Но эти надежды не оправдались: девушка лежала у подножия.

Когда Лора вернулась в пещеру, Даниэль еще спал. В ужасе она смотрела на его спокойное во сне лицо и не могла поверить, что это был он. Но она не имела права сомневаться. Она своими глазами видела тело. И знала, что этой ночью Даниэль уходил из дома.

Лора взяла немного денег, написала короткую прощальную записку и ушла.

Даниэль проснулся поздно. Когда он увидел, что разорвал веревки, а Лоры нет, он жутко перепугался. Он думал, что причинил Лоре вред, и едва не сошел с ума, пока не нашел записку.

Всего несколько слов, которые перечеркнули все.

Какое-то время Даниэль стоял, не в силах сдвинуться с места. Лора ушла. Видимо, все ее чувства к нему превратились в ужас, раз она не захотела даже проститься с ним. Но разве можно винить ее в этом? Его вина подтвердилась. Что может испытывать женщина, которая узнала, что мужчина, которого она любила, оказался чудовищем? Только ужас и отвращение.

В глубине души Даниэль все же не верил, что он убийца, но в это верили все вокруг, и, самое главное, его жена. Он не знал, как жить дальше. Он не спал всю ночь, а к утру принял твердое решение, что с этим нужно покончить.

Даниэль поднялся на скалу ранним утром: солнце только встало, и вид со скалы был особенно хорош. Даниэль долго сидел и смотрел на горизонт, вспоминая, как часто они с Лорой приходили сюда, как подолгу любовались закатом, как она сидела, поджав под себя ноги, и писала картины, как зачарованно слушала его игру на скрипке. До того, как его жизнь превратилась в ад. Теперь все считают его монстром. Весь мир считает – но самое главное, она. Она настолько уверена в этом, что сбежала от него, даже не попрощавшись.

Даниэль встал и подошел к обрыву. Он закрыл глаза, глубоко вдыхая морозный воздух. Наверное, все они правы, и это именно он убивал тех девушек в беспамятстве. Значит, это нужно прекратить.

Его остановил крик Лоры. Он вздрогнул, как от удара, но не повернулся к ней.

Лора умоляла его отойти от обрыва. Она говорила, что ошиблась. Что она любит его и никогда не бросит.

Но Даниэль уже все решил. Он жалел только, что не сделал этого шага раньше, чтобы избавить их обоих от мучительного разговора.

Я всхлипываю и опускаю глаза. Я не могу больше сдерживаться. Почему, почему эта история так трогает меня? Эрвин прервал рассказ, видимо, услышав, что я заплакала. Вот черт, это так глупо. Так сентиментально и глупо.

– Он решил, что он убийца, – говорю я, чтобы выровнять дыхание и заполнить паузу. – Но ведь… Он не знал точно? И Лора не знала.

Эрвин опускает взгляд.

– Нет, но все указывало на него.

– Но…