София Эдель - Назови мне свое имя

– Почему же, вы сказали, что считаете его виновным. И что это – «единственное логичное объяснение», – напоминает Эрвин.

– Конечно, ведь я делаю выводы только со слов Хайке. Я бы хотела услышать все, что вы узнали за годы исследований, – отвечаю я возмущенно, а потом понимаю, что перегибаю палку. – Извините. – Я отворачиваюсь и пытаюсь сосредоточиться на дороге.

– Мы сейчас выйдем к городу, попрощаемся, и вы уедете домой. Зачем вам мой рассказ?

– Я хочу понять, почему вы считаете, что он невиновен. И почему остальные считают по-другому.

– На самом деле, я тоже считаю, что он виновен, – наконец отвечает Эрвин, отводя взгляд, и в его голосе мне слышится печаль. – Но никаких прямых доказательств вины нет, поэтому я все еще надеюсь, что это делал не он.

– Эрвин, но он был болен. Ведь так? – Эрвин кивает. – Это серьезный факт. Да самые опасные убийцы и маньяки – сумасшедшие, ведь не может же нормальный человек… хотеть… убивать? Например, шизофреники могут слышать голоса, которые приказывают…

– Он не слышал голоса, – резко перебивает Эрвин. – По крайней мере, я не встречал никакой информации об этом.

– Но это же не значит, что у Даниэля этого не было. Если его поймали и казнили, вряд ли кто-то разбирался, как и по каким причинам он убивал. Конечно, если все дело в этом, его нужно было просто изолировать, ведь тогда он… не совсем виновен… и явно не заслужил такой смерти. С другой стороны… жить бок о бок с такими, как он, всегда опасно.

Эрвин ничего не отвечает, видимо, он не собирается ничего мне рассказывать. Его так обидел мой страх? Или то, что я считаю, что Даниэль Манфилд действительно был убийцей? Но ведь он и сам так считает.

Мы молчим. Наверное, стоит снова начать разговор, но я не знаю, о чем. Между нами повисла неловкость и неопределенность, но Эрвина, похоже, это мало волнует. Что ж, тогда и мне стоит расслабиться и просто наслаждаться прогулкой.

Проходит минут сорок, за которые мы едва обменялись парой слов. Просвета все нет, и я снова чувствую неприятный холодок, бегущий по спине. Я поворачиваюсь к Эрвину: он идет, глядя прямо перед собой, погруженный в свои мысли.

– Эрвин, еще далеко?

Он переводит взгляд на меня, останавливается и быстро осматривается.

– Нет, я думаю, что… простите. Мы немного сбились с курса.

Эрвин лезет в рюкзак, и я снова настороженно замираю. От него, похоже, это не укрылось, но он делает вид, что не замечает моего страха. Достав карту, пробегает по ней глазами, кивает и убирает обратно.

– Все нормально. Простите, наша прогулка получится чуть дольше, – он смущенно улыбается. – Мы скоро выйдем из леса, и я больше вас не задержу.

– Почему карта, а не навигатор?

– Не знаю, дело привычки, – отвечает он с легкой усмешкой. – Я же начал ходить в лес еще ребенком, тогда у меня, кроме компаса, ничего не было.

– А я не умею всем этим пользоваться. Пол был прав, когда говорил, что мне не стоит идти в лес. А я не послушала его и заблудилась.

– Как же он отпустил вас одну, если понимает, что это опасно? – в голосе Эрвина слышится искреннее удивление.

– У него была деловая встреча в Мюнхене. А я хотела сходить в лес, поэтому осталась. Пол взял с меня обещание, что я пойду в лес с гидом, но тогда я еще не знала, что гидов в Андерленде нет. Точнее, есть вы… но я не знала, как вас найти. И тогда я решила пойти сама. Но я была уверена, что не заблужусь, потому что не собиралась уходить далеко.

– А как он отпустил вас сегодня?

– Ну, мы немного поругались, – смущенно признаюсь я.

– Поругались? Это моя вина. Прошу прощения, – с сожалением говорит Эрвин. – Я не подумал. Ведь вы собирались уезжать, а я буквально потребовал, чтобы вы остались и помогли мне.

– Дело не в этом. Вчера Пол перегнул палку. Я обиделась и решила настоять на своем. Но, на самом деле, он довольно быстро согласился остаться, – заканчиваю я задумчиво.

Эрвин прав. Меня только-только вернули из леса спасатели, Пол в ярости и собирается уезжать, а потом резко соглашается остаться – и отпускает меня в лес снова. Одну. Конечно, я была убедительна насчет проводника, Пол доверяет мне и знает, что я не стала бы врать. Я рада, что все получилось, как я хотела, но все равно что-то во всей этой ситуации меня настораживает.

– Понятно, – отвечает Эрвин, останавливается, бросает быстрый взгляд на меня, и на мгновение у меня появляется ощущение, что он что-то обдумывает. Затем снова лезет в рюкзак, смотрит на карту. – Извините, мы снова сбились с пути. Я давно не был в лесу, и поэтому немного забыл старые ориентиры.