Leo Vollmond - Карточный домик. Проклятье королей

Но жизнь продолжается, и следовало об этом помнить. Иначе пройдет стороной, и даже не заметишь. Годы убегут по крупинкам, отмеряющих время в песочных часах, и оглянувшись назад, ты понимаешь, что не оставил после себя ничего. Что провел всю жизнь в ожидании, пока твое будущее не стало твоим настоящим. Жизнь, не сбавляя хода, течёт себе дальше, как алкоголь из бутылки в рюмку, из рюмки в горло, попадает в кровоток, промыв кишки, и начинает турне по организму, постепенно отключая тормоза. Разговоры становятся громче, речь медленнее, а перспектива неминуемой гибели чудится далекой и туманной.

Среди посетителей бара отдел Моргана опять сидел особняком. Ненамеренно, а скорее по привычке. Закари что-то рассказывал кому-то о дочерях, Уэст сальным взглядом провожал проходивших мимо девчонок из архива, а Маркес опрокидывала очередной стакан с четким желанием напиться и аккумулировала алкоголь, будто не в себя, стакан за стаканом. К сожалению, стаж работы в полиции у нее был большой и примерно равен ее стажу пьющего в больших дозах человека. Что не говори, метод снятия стресса все же был безотказный и действенный. Был, конечно, еще один, но Маркес среди служивых коллег точно ничего не светит. И тут, словно гром среди ясного неба, шелест унесенной ветром листвы, едва касаясь уха и сразу же ударяя в голову сильнее текилы:

– Привет, красавица, – кто-то неожиданно подсел к ней и придвинул соседний стул, прочертив им по полу и прижимаясь плечом со спины.

Неожиданность и правда была приятной. Маркес в кругу знакомых и коллег и, уж если захочется, вряд ли она сможет кого-то склеить, а здесь зверь прибежал на ловца. Отличная возможность напомнить себе, что жизнь продолжается, и грех эту возможность не использовать.

– Ну, при… – повернулась она к зазывавшему мужчине, и слова застыли в горле, стоило взглянуть в лицо человека, шепнувшего приветствие ей на ухо.

Теперь ей захотелось закричать во все горло, но вряд ли она успеет это сделать. Остается только бежать в ужасе, но тело словно оцепенело. Анна не может издать ни звука, без тени сомнения определив, кто рядом с ней. Он здесь. Полуволк в овечьей шкуре, обнаглевший настолько, что явился на псарню вместо овчарни, при этом и глазом не повел.

– Шшш, Анна, мы же не будем раскрывать мое инкогнито? – обратился к ней на ухо молодой мужчина и ласково улыбнулся, погладив Маркес длинными изящными пальцами по щеке, а затем нежно коснувшись ее подбородка.

Если вначале казалось, что кожа от его прикосновений горела, то теперь Анна чувствовала, как та отхлынула от лица, что сделало девушку неестественно бледной. Это не укрылось и от него, и, опасаясь больше за свое инкогнито, чем о самочувствии Анны, молодой человек все с той же с милой улыбкой и теплым взглядом вкладывает ее руку в свою и поднимает Маркес за собой со стула.

– Детектив Маркес, выйдем на свежий воздух, поболтаем, – и мужчина шептал ей на ухо, аккуратно обнимая ее за плечо. – Анна, я не кусаюсь, если ты не попросишь, – вежливо потянул ее за руку, все еще приветливо улыбаясь, но теперь уже со странным предостерегающим блеском в глазах. – Анна, идем, – шелестело где-то на краю сознания, и она готова была бежать. – Анна, – вроде бы и вежливо звал он ее, но в голосе чувствовался нажим. Ее ноги теперь подчинялись только его воле, ее разум внимал только его словам: – Идем.

Маркес покорно плелась за ним. Они вышли через заднюю дверь бара в пустой переулок, в который Анна ступила, попрощавшись с жизнью и на трясущихся ногах, не смея ослушаться. Оставшись наедине, похититель быстро отпустил жертву, убрав руки от ее тела, и встал в приемлемой близости, не нарушая ничьей зоны комфорта.

– Кто из твоих коллег адекватно взаимодействует с Лиамелем? – оставшись без свидетелей, говорил он холодно и отчужденно. Больше не было слышно шелестевших листьев по промерзшей земле. Никакого чарующего голоса и затуманенного сознания. Сейчас киллер говорил, слово орудовал заточенным лезвием: быстро, остро, взмах и слова уже не вернуть.

– Уэст, – коротко и без промедления отвечала Маркес, но он усомнился в ее словах и скептически хмыкнул, искоса бросив недоверчивый взгляд.

– Я думал, это будет Фрэнк, но вам виднее, – покачал он головой, но спорить не стал. – Звони ему и вымани сюда под предлогом, – в приказном тоне не было какого-либо намека на отказ со стороны Маркес.

– Фрэнк хороший коп, но порой не улавливает… многого, – словно отчитывалась детектив Маркес, оправдывая сержанта Закари, и, конечно же, умолчала о дочерях Фрэнка и отсутствии семьи у Коннора.