Leo Vollmond - Карточный домик. Проклятье королей

Адам и София были непреклонны и не шли у мелкого провокатора на поводу до последнего, но силу воли, не по годам развитую у пятилетнего ребенка, перебороть не смогли ни подкупами, ни уговорами, ни угрозами. И когда температура на термометре в зубах Ника перевалила за сотню по Фаренгейту, а Адам уже ждал прихода галлюцинаций и инсульта от недосыпания, пятилетка выиграл бой у двух самых упертых представителей семейства Ларссонов, а именно: у бабушки и дяди. Легко, почти играючи, всего-то пару-тройку раз поблевав от температуры и устроив в доме нешуточный переполох.

«Браво, Ник! Ты далеко пойдешь!» – подумал Адам, выдергивая из гардеробной пальто, и прямо в домашней одежде и в кроссовках выехал в путь по Mounting Drive навстречу северному ветру. Спать хотелось настолько, что он был готов привезти сюда не только Эванс с ее «собакой», но и всю ее родню, если это потребуется, ведь осталось их не так уж и много.

Эванс же никак не реагировала на эвакуацию ее тела с заднего сиденья, а намеренно обмякла спущенным воздушным шариком и беспрепятственно позволяла боссу тащить себя под мышкой до самого порога особняка. Шерри, вслед за ними покинув машину, принялся носиться по кустам вдоль аллеи, словно во век воли не видел, хотя почему «словно». Вряд ли узкие улочки Северного Нордэма с горами мусора и полчищем крыс можно считать подходящим местом для жизни свободолюбивого животного, для которого и вольер ровно, что тюрьма.

– Сколько шума из ничего, мистер Ларссон, я уже встаю, – быстро собравшись, когда Адам выпустил ее из захвата, и ноги коснулись мрамора, Эванс потерла глаза и расправила плечи, сгоняя оставшийся сон. Несмотря на всю серьезность и внутреннее напряжение, улавливаемое в непривычно ровной спине, плотно сжатых губах и сощуренных от концентрации глазах, девушка напоминала собой не иначе, что зомби, а образ довершала черная пижама с мелкими танцующими скелетами.

Всматриваясь в проекцию рентгена на черный текстиль, Адам не смог не позлорадствовать. Его дозор окончен! Он с честью и достоинством отправляется на покой. Эванс, наоборот, только предстояло заступить на вахту, и ее облачение в спальный костюм никак не способствовало скорейшему наступлению отдыха. Все в том же режиме «ходячего», девушка прошла к комнате Николаса и забрала заплаканного ребенка из рук Софии.

– Мамочка, ты приехала ко мне? – вяло спросил Ник, у которого даже не осталось сил на радость после закатанной истерики и руганью с бабушкой, что он не будет пить таблетки, пока мама не привезет ему новые.

Софии показалось, что где-то этот спектакль в новом сезоне она уже видела, но актерский состав был несколько иной… Или тот же? Эх, разве теперь вспомнишь. В памяти всплыл только странный осадок от смеси чувств и неуловимое ощущение deja vu.

Николас Ларссон не из тех, кто ждет милости от природы. Свою задачу по их изъятию собственноручно он знал с момента появления на свет. Самый младший из Ларссонов моментально вцепился в мать хваткой детеныша шимпанзе, висевшего на ветках высоко в кронах деревьев. Держался крепко, чтобы наверняка. Ни на день, а на годы. Адам и София только скептически хмыкнули, позволяя Эванс самой разбираться с ее потомством, непреклонно державшим оборонительные позиции на протяжении нескольких часов, несмотря на столь юный возраст.

– Конечно, мышонок, – приласкала она сына.

Эванс дала ребенку жаропонижающее, выпитое с неимоверной радостью, и Ник сразу же отключился у матери на руках. Укладывая ребенка спать, девушка легла рядом. В течение получаса она проверяла температуру и следила за его сном. Тихое размеренное дыхание ребенка, промокшая от пота пижама и спавшая температура вызвали вздох несказанного облегчения у взрослых, периодически совавших в комнату любопытные носы и бросавшие обеспокоенные взгляды.

Последним, что Адам отчетливо запомнил, это то, как Ник глотает жаропонижающее. После этого уже ничего не имело значение. Адам и без того окончательно вымотался за последние несколько дней. Дома же его добил заболевший Никки, который наотрез отказался принимать лекарства без присутствия матери. Адаму ничего не оставалось, как ехать ночью в Северный Нордэм прямо в пальто поверх спортивного костюма. Стоит отметить, что поездка стоила потраченных усилий. Какого же было счастье Адама, когда малыш принял лекарства и успокоился. Теперь Адам мог поспать. Наконец-то он мог поспать! Неважно, что Ник шантажом добился от взрослых своего. Важным было, что шантаж все же привел их всех к желаемому результату. Ник выпил лекарства и спал. На этом миссия Адама на этом была окончена.