Грегг Олсен - Улей

– Нет, спасибо.

– Жизнь – странная штука, Рид. Большая загадка. Вот мне сейчас хорошо с тобой.

Своими словами Калиста снова поставила его в тупик. Что она имела в виду? Был ли в них какой-то особый смысл, скрытый «между строк»?

– Ты причинила мне боль, – выпалил он.

– Знаю, – ответила она. – Я никому не хочу делать больно. Жизнь – не конкурс, в котором победитель получает всё.

Он узнал эту фразу. Она была написана на одной из открыток Марни Спеллман, которую он обнаружил, когда Калиста уехала из Калифорнии. Язвительная ирония, неслыханное бесстыдство! Разве Марни не забрала себе всё, по крайней мере, у них?

– Я понимаю, что между нами всё кончено, – наконец произнес он. – Знаю, что я тебе не нужен. И мальчишки не нужны. Знаю. Пытаюсь с этим жить. Получается, мы потеряли тебя. Будто ты растаяла прямо у нас на глазах.

Калиста погладила его по руке. Он не стал сопротивляться. Ладонь у неё была гладкая. Кончиками пальцев она касалась волосков на его руке. Её прикосновение. Он по нему так скучал.

Вот дурень. Кретин.

– Да, ты меня потерял. И, конечно, тебе это нелегко принять, но я обрела себя, Рид. Обрела свое предназначение. Каждый божий день я благодарю Бога за Её блага.

Рид краем глаза заметил, что к их разговору прислушиваются парень с девушкой. И официант тоже.

– Мне кое-что нужно, – сказала Калиста. – Ты дашь то, что мне нужно?

Он не понимал, о чем речь.

– Что же ещё тебе нужно? По-моему, ты забрала всё, что можно забрать, не унося собственными руками. У сыновей нет матери. Мы живем в арендованном доме. Я работаю на бумажном комбинате в какой-то дрянной должности. И тебе нужно что-то ещё?

– Не надо так громко, – предостерегла его Калиста. – Тебя слушает всё кафе.

Рид повернулся к парню с девушкой. Те сразу же отвели глаза и сделали вид, что с интересом рассматривают что-то в чашках с кофе.

– Мне нужны деньги, – продолжала Калиста. – Мой адвокат произвёл расчеты, связанные с продажей дома. Ты не доплатил мне, Рид. Возможно, случайно. А может, намеренно. Ты должен мне ещё восемнадцать тысяч долларов.

Рид вскочил на ноги, опрокинув чашку. Кофе потекло со стола на пол. В другое время и в другом месте он бы чуть от стыда не сгорел.

– Ну ты и дрянь ! – прошипел он, не в силах сдерживать охватившую его ярость. – Мне же пришлось заплатить твою долю налогов.

– А тебе ничего другого не оставалось, Рид.

– Ты бросила меня. Мы должны были подавать совместную налоговую декларацию.

– Ты обманул меня, Рид.

– Я никогда тебя не обманывал. Лгала ты . Шушукалась со своими подружками, поклонявшимися этой мошеннице Марни Спеллман. И я слова об этом ни разу не сказал, черт возьми. А зря.

Калиста не поддалась на провокацию. Её интересовало только одно.

– Я говорю про деньги, Рид. У нас есть адвокаты.

– «У нас»?

– Да какая разница?!

Он ринулся к выходу. Надо было уйти, не говоря ни слова. Но он остановился, повернулся к ней.

– Калиста, вот честно, лучше б ты умерла. Разбилась бы в какой-нибудь дурацкой аварии на Лонг-Бич. Я был бы вне себя от горя… но вот это! Надо же, за деньгами пришла! В кошмарном сне не приснится. Ты посмотри, в кого ты превратилась?! Холодная, расчетливая стерва, полная противоположность той женщины, какой ты была – да и той, какой ты себя изображаешь.

16 сентября 2019 г., понедельник

Теперь кошка забралась на колени к Линдси. Мурлыкала от удовольствия. И согнать её было как-то неудобно. Нельзя сказать, что Линдси не любила кошек. Она к ним относилась хорошо. Её беспокоило то, что на ней были темные брюки. Когда встанет, наверняка будет выглядеть так, словно вылезла из корзины с ватой.

– И это была ваша последняя встреча?

– Да, разумеется, – резко ответил Рид.

– Простите, – извинилась Линдси. – За то, что невольно вас расстроила. Даже представить не могу, что бы я сама чувствовала, если б меня обвинили в преступлении, которого я не совершала. Я не хотела бить по больному месту.

С видимым усилием Рид заставил себя успокоиться, снова откинулся на спинку кресла.

– Эта рана не заживает, – с надсадой в голосе произнес он. – Да, сейчас я сам виноват – сам вам позвонил. Но всегда, когда мне приходится говорить об убийстве Калисты, – это как удар под дых. И обычно наносят его люди, которые хотят прославиться за чужой счет. Журналисты, телевизионщики, – и да, даже полицейские. Все они копаются в моей жизни, выставляют её на всеобщее обозрение – ради своих корыстных целей. Так устроен мир. – Рид покачал головой. – Но мне это не нравится.