Сьюзен Льюис - Держи меня крепче

Но все это было так естественно, словно само собой разумеющимся. Да, так надо! Их тела должны слиться воедино! Сейчас же! Немедленно! И всякая секунда промедления казалась обоим вечностью. Они срывали с себя одежду и бросали себе под ноги, устремляясь к спальне. Так она и валялась на полу до сих пор. А то вино, которое он разлил по бокалам, тоже стояло нетронутым на прикроватной тумбочке. Какое вино? Им было не до него! Некогда! Хотелось снова и снова заниматься любовью, погружаясь с головой в омут наслаждений.

Вот и сейчас Шарлотте хотелось положить руку ему на грудь, прижаться рукой к щетине, проступившей на его подбородке, обхватить его бедра свои ногами и снова, уже в который раз, пережить то сладостное мгновенье, когда он входит в нее.

А почему бы и нет?

Хотя… хотя, с другой стороны, что, если наступившее утро отрезвит пылких любовников и превратит их в чужих людей? Что, если с первыми лучами солнца безвозвратно исчезнет их бесшабашность и смелость, их уверенность в том, что они поступили правильно?

Осторожно откинув простынку в сторону, она тихонько поднялась с кровати, стараясь не потревожить спящего Энтони. Сняла халат, висевший за дверью, и на цыпочках пересекла холл, направляясь в ванную комнату. Там еще было мало всяких туалетных принадлежностей, но для нее сейчас вполне достаточно: прополоскать рот, почистить зубы, пройтись расческой по сбившимся в ком волосам. Она взглянула на себя в зеркало: глаза горят, на щеках играет легкий румянец. Кожа на лице словно светится изнутри. Такое впечатление, будто все чувства, которые бушуют сейчас внутри, медленно, но неуклонно просачиваются наружу через кожные покровы. Она снова вспомнила, как его руки скользили по ее телу, и из ее груди невольно вырвался слабый стон. И все ее тело непроизвольно содрогнулось от пережитого удовольствия.

«Пожалуйста, Господи! Сделай так, чтобы он ни о чем не жалел. Пожалуйста, Господи! Не допусти, чтобы эта ночь стала моей самой большой ошибкой в жизни!»

Ведь, в сущности, она не сделала ничего плохого! Напротив! Это стало самым красивым, самым ярким событием в ее жизни. Но что будет дальше? В каком направлении станут развиваться их отношения теперь? Сможет ли он остаться ее адвокатом после того, как стал ее любовником? Ведь только он один в состоянии вытащить ее из тюрьмы. Быть может, даже вернуть ей Хло.

Хло!

Сердце оборвалось, стоило мысленно произнести имя девочки. С ужасом она поняла, что за всю ночь ни разу не подумала о своей малышке. Как такое может быть с ней, Шарлоттой?

«Господи! Надеюсь, что она провела эту ночь в безмятежном сне и никогда не узнает, что была такая минута, когда ее мамочка полностью забыла о ее существовании».

– Ты же не сможешь всю свою дальнейшую жизнь сконцентрировать только вокруг Хло, – вдруг всплыли в памяти слова матери, отозвавшись далеким эхом в полупустых комнатах.

Шарлотта направилась на кухню, сварила кофе и, осторожно прихватив кружку с ароматным напитком, вернулась в гостиную. Подошла к окну и стала сосредоточенно разглядывать пустую карусель. В эту минуту она чувствовала себя несчастной матерью, у которой отняли любимое дитя. Утешало лишь одно. Хло, слава богу, жива. Слабое утешение, конечно, но все же… Неужели она предала свою малышку минувшей ночью, когда с таким неистовством снова и снова отдавалась Энтони? Неужели элементарная жажда физических наслаждений перечеркнула их будущее, поставила под угрозу саму идею того, что они могут и должны быть вместе?

Можно сказать, минутная слабость, связь, которая, скорее всего, никогда не выльется во что-то серьезное. Так чего же она ждет? На что надеется? Какое будущее рисует себе в своем воображении? Шарлотта размышляла и чувствовала, как тает ее эйфория и прежние страхи снова начинают заполнять душу. Ах, как ей хотелось, чтобы сейчас подошел Энтони, обнял ее за плечи и сказал, что ничего в их отношениях не изменилось, что все осталось по-прежнему. Но разве он может сказать такое, когда изменилось буквально все?

Она услышала шаги у себя за спиной и оглянулась. И застыла от неожиданности. Он стоял совершенно голый, демонстрируя ей свою полную боевую готовность. И при этом смотрел на нее таким манящим взглядом, от которого кровь начинала пульсировать в жилах.

Но вот он подошел к ней, взял кружку из ее рук, а потом стал расстегивать ее халат, медленно, пуговичка за пуговичкой.

– О чем ты думаешь? – спросил он ее хрипловатым от возбуждения голосом, обхватывая своей рукой ее нагие бедра.