Александр Воронецкий - Иногда и дилетанта полезно выслушать

Немного времени оставалось до намеченного разговора в камералке. Но кое-что подчиненным Артура говорить в его присутствии не хотелось. Я и пошел к нему в домик, надеясь побеседовать с глазу на глаз, или в крайнем случае при начальнике отряда, обитавшем там же. Артур очень кстати один, на кровати в состоянии легкой дремы. При моем появлении открыл глаза, бодро перешел в положение "сидя". Я устроился на кровати начальника отряда; хорошо поговорили. Артур – человет излишне совестливый. Руководителем стал недавно, весной, и планируя работы троим подчиненным-геологам, брал и на себя не меньше. То-есть, вместо обучения, подсказок, принятия обязательных для всех решений, как и остальные проводил время в маршрутах. На эту ошибку я ему указал, посоветовал впредь никаких объемов на себя не брать. А в маршруты если и ходить, то по очереди с каждым из подчиненных; вдвоем решать сложные вопросы, разумеется при его решающем слове. С одним из парней проблем у него точно не появится – за день я понял, что тот делает все нормально, но пока не совсем в себе уверен. Второй геолог показался мне слишком самоуверенным – постоянно предлагал обязательно собственное решение, как истину в последней инстанции. С ним посоветовал быть пожесче. Предложения конечно выслушивать, ценное, если есть, принимать. Но не давать отвлекаться на явную фантастику. Третий геолог – молодой специалист, его нужно просто учить и учить. Порешили, что я больше времени потрачу на молодого специалиста, Артур – на излишне самоуверенного геолога. А третий посмотрит, что у нас получается, и к нужному придет сам. Договорились, и пошагали в домик-камералку.

Ребята нас ждали. И только сейчас мы начали делать то, с чего всегда начинаются работы на новом участке: составлять эталонную коллекцию образцов. Отобранные сегодня разложили, объединили в группы по принадлежности к выделенным нами же комплексам пород, каждому с учетом визуальных признаков дали полевое определение, т.е. название, и условный знак для изображения на карте, обязательные для всех. Конечно, не обошлось без споров и повышения голоса, но принцип единоначалия в геологии никто не отменял, и решающее слово за мной оставалось.

Наконец с эталонной коллекцией закончили. Дальше проще. Всем коллективом теперь смотрели ранее отобранные образцы, сравнивали с эталонными и давали им новые, теперь общие для всех названия. Затем на фотопланах в новых значках показали характеризуемые ими породы, и …фотопланы заиграли – появились протяженные горизонты пород, протяженные структуры, какие-то другие протяженные образования. И все не только на фотопланах каждого, а можно уже сбивать, создавать единую геологическую карту.

На глазах ребята повеселели. Оказывается, не так у них и плохо, о чем в последнее время только и слышали, да и сами догадывались. Этот прилив уверенности в собственных силах важно не спугнуть, и разговоры на геологические темы я закончил. Договорились кто, с кем и куда завтра поедет в поле и перешли на обычный треп, перед тем как разойтись.

Но последнее сделать не успели – в домик зашел Борис Галахов. По профессии техник-геолог, по призванию мелкий хозяйственник, он исполнял обязанности начальника отряда, и как самый здесь главный имел в пользовании рацию для связи с базовым поселком. Наверно, недавно эту связь имел, потому что желание выдать нам какую-то новость его прямо переполняло. Но ребята смеялись над очередным анекдотом, и особым вниманием вошедшего не удос-тоили. Пришел и пришел, каждый день по сто раз приходит. Борис же топтался у входа и ловил взглядом, кто бы обратил на него внимание. Первым заметил это Артур, хорошо знавший начальника по совместному проживанию в домике. Понял о переполнявшем того желании и облегчил его душу:

"Что у тебя случилось?" – и не дожидаясь ответа предупредил, – «Если смыться в партию надумал, то лучше и не мечтай. Вместо себя меня не оставишь, пока он," – кивнул в мою сторону – «в отряде будет!»

"Нет, нет," – Борис замахал руками, заулыбался и сообщил совсем не радостную новость, – "В партии пожар был, дом горел!"

"Чей?" – выдохнули разом присутствующие, сменив улыбки на озабоченность и ожидание худшего – не его ли горел.

"На твоей улице," – Борис повернулся ко мне, – «последний дом, там в одной комнате живут топики, а в другой – буровик. Его квартира и горела, вернее загоралась. Мужик курил в кровати, заснул. А окурок на матрас упал, ну и задымило, из форточки дым повалил. Кто-то заметил, в комнату зашли – а парень мертвый, задохнулся. Обгорел сильно, и пол уже начал заниматься, пришлось заливать водой."