Дэвид Болдаччи - Последняя миля

– Приказ?! – побледнела она. – Чей?

– Ну, как раз это мы и должны выяснить, – ответил ей Декер.

Сделав несколько телефонных звонков разным Райанам в городе, они прибыли в небольшое опрятное бунгало в скромном пригороде. Дома осеняли могучие деревья, воздух звенел от смеха играющих детей.

Милдред Райан было уже под девяносто, и ее розовый скальп прикрывали жидкие белоснежные волосы. Время согнуло ей спину и иссушило плоть. На ней были большие очки в черной оправе, будто проглотившие ее крохотное личико. Она сидела в удобном кресле, кутаясь в шаль, в спальне бунгало, принадлежавшего ее дочери.

Эта дочь – Джули Смитерс – с подозрением оглядела Декера и его группу, стоящую на пороге спальни.

– Вообще-то, не понимаю, что моя мать может вам рассказать. Это было уже давно, и память ее уже не та.

Невысокая Смитерс была сложена как бульдог, да и лицо ее несло упрямый отпечаток черт той же собачьей породы.

– Мы лишь хотим задать пару вопросов, – учтиво заверил Богарт. – Если она не будет настроена отвечать, мы уйдем и вернемся в другой раз.

Райан подняла глаза от Библии, которую читала, водя пальцем по каждому слову.

– Просто пригласи их, Джулс, пусть зададут свои вопросы. Я настроена, – произнесла она тягучим говором, выдающим ее миссисипские корни.

– Со слухом у нее полный порядок, – заметил Декер.

– Только не переутомляйте ее, – предупредила Смитерс.

Она удалилась, а Амос и остальные медленно потянулись в комнату.

Райан указала на два стула, один из которых заняла Джеймисон, а второй Богарт предложил Декеру. Сев, тот пододвинул стул поближе к Райан. Богарт и Марс встали у них за спиной. Она окинула всех взором и заметила:

– Уж сколько лет не видала столько посетителей разом.

Предъявив свой жетон, Богарт сказал:

– Миссис Райан, спасибо, что встретились с нами.

– Милости прошу. И чего это ради?

– Ваш муж, Натан.

– Умер. Давно уже.

– Мы знаем. Но мы хотели задать вам ряд вопросов о нем. Это имеет отношение к бомбе в церкви еще в шестьдесят восьмом году. Вы помните это?

При этих словах сморщенная старушка будто усохла еще больше.

– Дьявол, да кто же такое позабудет? Столько маленьких цветных детишек!.. Это… это была такая жалость! – Она покачала головой. – Это дьявольские происки. Я сказала это тогда и повторяю теперь.

– Как мы понимаем, ваш муж одним из первых оказался на месте теракта. Так сказано в его некрологе.

Она на миг оцепенела, потом поглядела на Декера:

– Куда именно вы клоните?

– Вам известно, что за эти убийства так никого и не арестовали?

– Я это знаю.

– Что ж, мы тут, чтобы попытаться выяснить, кто это совершил.

– Наверное, они все мертвы.

– Возможно. А может, и нет. Если тогда они были молоды, то могут быть еще живы. Как и вы, – добавил он.

– Мне ничего об этом не известно, – затрясла она головой.

– Но вы можете знать больше, чем думаете, – вставил Богарт.

Подняв глаза, старушка внезапно отметила для себя присутствие Марса.

– Когда я только что сказала «цветные», я вовсе не собиралась выказать неуважение. Просто мы тогда употребляли этот термин. Надо было сказать «афроамериканских» или «черных». Прошу прощения, молодой человек.

– Да ничего, – отозвался Марс.

– Тогда все было просто по-другому, – пробормотала Райан. – Просто по-другому.

– Но, может быть, вы могли бы ответить на ряд вопросов, – напомнил Декер.

– Я стара. Многого не помню. Это было уже давно. Я… я просто хочу, чтобы меня оставили в покое. – Райан снова опустила взгляд на Библию, ведя пальцем вдоль строк и беззвучно шевеля губами.

Декер бросил взгляд на Джеймисон, и та сказала:

– Вы читаете Библию каждый день, миссис Райан?

– Я на Второзаконии, – кивнула Райан. – Пятая книга Танаха. Вы ее знаете? Я обнаружила, что молодые люди больше не читают Библию. Предпочитают играть в видеоигры и смотреть всякую дрянь по телевизору.

– Три проповеди Моисея перед израильтянами, – ответила Джеймисон. Это заставило с удивлением взглянуть на нее не только мужчин, но и Райан.

– Мой дядя был священником, – пояснила Алекс. – Я помогала ему преподавать в воскресной школе. Израильтяне были на равнинах Моава и собирались вступить на Землю обетованную после сорока лет скитаний, истолкованных в первой проповеди.

– Я поражена, деточка, – вымолвила Райан.

– Ну, если память мне не изменяет, – продолжала Джеймисон, – в третьей проповеди говорится о том, что, если Израиль не будет благочестив и утратит свои земли, сие постигнет его ровно до тех пор, пока он не покается. Полагаю, это их весьма утешило.