Тесс Герритсен - Считать виновной

– Не надо меня недооценивать, мистер Тримейн. Возраст еще не причина, чтобы сбрасывать кого-либо со счетов. У меня и сейчас здесь побольше, – она постучала себя пальцем по голове, – чем у Джорджа Лапьера во цвете лет.

– Иными словами, – вставила Миранда, – вы хотите сказать, что присутствие чьего-либо имени в этой папке – как и отсутствие в ней такового – само по себе ничего не значит.

– Верно.

Миранда нахмурилась:

– Я вот чего не понимаю. Наш воришка обыскивает письменный стол. Выбрасывает бумаги, ищет некие инкриминирующие документы. Но зачем тогда искать что-то на книжном стеллаже? Никаких документов Ричард держать бы там не стал.

Мисс Сент-Джон задумалась и, не найдя объяснения, кивнула:

– Вы правы. Это бессмысленно.

– Что ж, думаю, мне следует позвонить Лорну. Хотя я и не уверен, что он сумеет чем-то помочь в данной ситуации. – Чейз снял трубку и уже стал набирать номер, когда его остановила мисс Сент-Джон:

– Подождите. Может быть, звонить и не понадобится. – Она наклонилась, подняла какой-то листок и аккуратно разгладила его на коленке.

– Почему? – недоуменно спросил Чейз, еще держа трубку в руке.

– Досье на Валери Эверхард. Вы должны ее помнить, Чейз. Местная библиотекарша. Замужняя дама. Если верить тому, что здесь сказано, Валери завела любовника.

– И что с того?

– Мужчина, с которым она встречается, возглавляет местную полицию. – Мисс Сент-Джон подняла голову. В ее глазах уже не прыгали смешинки. – Это Лорн Тиббетс.

– Зачем ему понадобилась вся эта гадость? Что он собирался делать?

Уже стемнело. Они возвращались в город. Наплывавший с моря туман стелился над дорогой, расползался по траве, клубился в свете фар. В этой колышущейся пелене все выглядело призрачным, нереальным, незнакомым. Они ехали по чужой территории, пробиваясь сквозь казавшееся бесконечным мглистое облако.

– На Ричарда не похоже, – сказал Чейз. – Вынюхивать, собирать факты из частной жизни соседей не в его характере. У него и собственных грехов хватало. Если кого и шантажировать, так самого Ричарда. Да и кого интересует, что Лорн завел интрижку с библиотекаршей?

– Ее мужа.

– Ладно, пусть так. Но Ричарду-то какое до них дело?

Ответа у Миранды не нашлось, и она покачала головой.

– Интересно, знал ли кто-то об этих документах? Мисс Сент-Джон, например, ничего не знала. – Она посмотрела на лежащую на коленях стопку бумаг. Боже, сколько здесь ужасных, неприятных секретов. Выкинуть бы их все. Сжечь. Чтобы и не было ничего. Да и самой бы стало легче. – Послушайте, а откуда нам знать, что это все правда?

– Мы и не знаем, – усмехнулся Чейз. – Разве что наведаемся к Джорджу Лапьеру и спросим, лечился ли он от сифилиса.

Миранда перевернула папку и посмотрела на приклеенный листок:

– Интересно, кто такой этот У.Б.Р.

– Вам инициалы ни о чем не говорят?

– Нет.

Тьма сгущалась. Глядя в окно, Миранда размышляла о заключенных в папке секретах. Банкир с пагубным пристрастием к виски. Врач, жульничающий с медицинскими страховками. Муж, обманывающий жену. И все это под маской респектабельности. У каждого своя слабость, свой грех, своя боль.

– А почему именно эти люди? – спросила она вдруг.

– Может быть, потому, что они в случае разоблачения теряют больше других? – предположил Чейз. – Все они из известных и уважаемых на острове семей. Лапьеры, Эверхарды, Сент-Джоны…

– За исключением Тони Граффама.

– Верно. Думаю, на него тоже досье имеется. – Чейз помолчал, потом тряхнул головой. – Подождите-ка. Это же и есть наша ниточка.

– Что?

– Северный берег. Вы живете здесь относительно недавно и плохо их знаете, а я с ними вырос. Помню, в детстве летом играл с Тоби Лапьером. И Дэниелом Стейнером тоже. И с Валери Эверхард. У них у всех коттеджи на северном берегу.

– А если это простое совпадение?

– Может, совпадение, а может, и нет.

На шоссе туман поредел.

– Сейчас приедем к вам и давайте посмотрим хорошенько на все эти имена. Проверим мою догадку.

Через полтора часа они уже сидели за обеденным столом, разложив перед собой бумаги. Остатки наспех приготовленного ужина – омлет с грибами и тосты – были сдвинуты в сторону, и каждый пил по второй чашке кофе. Почти домашняя сцена, с грустью думала Миранда. Как будто муж и жена задержались после обеда за общим делом. Только вот мужчина, сидящий напротив, никогда в эту картинку не впишется. Он здесь временно. Просто посетитель, мимоходом оказавшийся в ее кухне.