Тесс Герритсен - Считать виновной

Она сморгнула подступившие слезы и вышла вслед за приставом.

Пора возвращаться. В тюрьму.

– Теперь ей не выбраться, – сказала Эвелина.

– Сто тысяч долларов? – Чейз покачал головой. – Не такая уж нереальная сумма.

– Для нас – может быть. Но только не для такой, как она, – фыркнула презрительно Эвелина, и ее красивое, ухоженное лицо омрачила гримаса злобного удовлетворения. – Нет, нет, думаю, мисс Миранда Вуд останется там, где ей и надлежит быть – за решеткой.

– Уперлась и стоит на своем. – Лорн Тиббетс развел руками. – Мы допрашиваем ее уже целую неделю, но слышим одно и то же. Держится за свою версию и не отходит от нее ни на дюйм.

– Не важно. – Эвелина пожала плечами. – Факты ведь остаются фактами, и с ними не поспоришь.

Они сидели на веранде, куда их выгнала жара. Солнце лишь недавно заглянуло в окна, но уже превратило комнаты в духовки. Чейз успел забыть, какими невыносимо душными бывают здесь августовские дни. В его памяти Мэн остался вечно прохладным, отгороженным от тягот лета. Вот тебе и детские воспоминания. Он налил себе второй стакан чаю со льдом и протянул кувшин Тиббетсу.

– Итак, Лорн, что вы сами-то думаете? – поинтересовался Чейз. – Считаете, имеющихся доказательств достаточно для вынесения обвинительного приговора?

– Может быть. Но в доказательной базе есть пробелы.

– Какие пробелы? – строго спросила Эвелина.

Ну вот , – подумал Чейз, – теперь моя невестка больше похожа на себя. Полный самоконтроль и никаких истерик. Не то что в тот первый день, в участке. Собранная, уверенная, такой он и помнил ее со школьных времен. Эвелина, Снежная королева.

– Есть проблема с отпечатками, – ответил Тиббетс.

– Что вы имеете в виду? – удивился Чейз. – Разве их не было на ноже?

– В том-то и дело. Рукоятку начисто вытерли. Честно говоря, я этого не понимаю. Мы ведь говорим о преступлении на почве страсти, понимаете? Женщина пользуется собственным ножом. Импульсивно. Не думая о последствиях. Так зачем же стирать затем отпечатки?

– Должно быть, она смышленее, чем вы предполагаете, – усмехнулась Эвелина. – Вот уже и вас смутила.

– И все же в стандартную модель непреднамеренного убийства этот факт вписывается плохо.

– Есть что-то еще? – спросил Чейз. – Какие-то другие проблемы?

– Сама подозреваемая, – вздохнул Тиббетс. – Крепкий орешек.

– Разумеется, она будет стоять на своем, – пожала плечами Эвелина. – На кону ее жизнь.

– Мисс Вуд прошла проверку на полиграфе.

– Вы проверяли ее на детекторе лжи? – удивился Чейз.

– Она сама на этом настояла. Но даже если бы и не прошла, для нее это ничего бы не значило. Результат такой проверки не принимается судом в качестве улики.

– Тогда почему это на вас так подействовало? – Эвелина даже повысила голос. – Почему вы переменили свое мнение?

– Не переменил. Просто меня это беспокоит. Чейз отвел глаза. Его тоже кое-что беспокоило. Но не факты – интуиция.

Логика, здравый смысл, имеющиеся улики – все указывало на то, что брата убила Миранда Вуд. Но почему ему так трудно в это поверить?

Первые сомнения зародились еще неделю назад, в полицейском участке, когда он случайно увидел ее на допросе. Он слышал вопросы, слышал ответы, невнятные, невразумительные объяснения. Его уверенности в виновности мисс Вуд они не поколебали. Но потом, когда они столкнулись лицом к лицу в коридоре и она посмотрела ему в глаза, Чейз почувствовал, как в нем зашевелились сомнения. Разве убийца смогла бы смотреть так твердо? Разве достало бы виновной смелости предстать перед обвинителем? И даже когда появилась Эвелина, Миранда не стала убегать, прятаться. Вместо этого она сказала нечто совершенно неожиданное. Он любил вас. Я хочу, чтобы вы знали это . Такого от убийцы никто не ждал. Она искренне пыталась утешить вдову. Зачем? Это не принесло ей никаких дополнительных баллов. Ни в глазах полицейских, ни на слушании. Она могла бы просто пройти мимо, сделав вид, что не заметила Эвелину, оставив несчастную женщину со своим горем. Но Миранда поступила иначе, проявив доброту и сострадание.

Этого Чейз не понимал.

– Прямых улик нет, косвенных более чем достаточно, – продолжал Тиббетс. – И судья, очевидно, принял это во внимание. Посмотрите, какой назначен залог. Клименко прекрасно понимал, что таких денег ей не собрать. Так что в ближайшее время мисс Вуд на свободу не выйдет. Если только у нее нет в запасе богатенького дядюшки.

– Вряд ли, – сказала Эвелина. – Она ведь нам не чета. Из тех, бедняков.