Скотт Сиглер - Инфицированные

Дью присел на корточки перед видавшим виды, тронутым ржавчиной «Фордом». Замерзшие колени запротестовали. Ведущий специалист ЦРУ страдает артритом, подумал он. В кино показывают не все.

Дью посмотрел на дверь блока В и ощутил сильнейший выплеск адреналина: Доуси стоял в этом самом месте. Он видел, как двое копов входят в двери его дома, видел, как за ними захлопнулась дверь… И что потом?

Дью огляделся, стараясь представить, как рассматривал обстановку инфицированный человек. Слева – Уоштиноу-авеню, главная дорога между престижным Анн-Арбором и рабочей окраиной Ипсиланти. Она в любое время дня и ночи кишит машинами, двигающимися со скоростью тридцать пять миль в час. Если бы Доуси отправился туда, кто-то наверняка обратил бы внимание на мужчину, скачущего на одной ноге.

Слишком много шума, слишком много народу. Дью посмотрел вправо. Там – жилой комплекс. Квартиры. До черта собачьего квартир. Почти нет машин, занавески и жалюзи, никто не смотрит из закрытых окон. То, что нужно – тихо, полным-полно укромных уголков, кустов. Полицейские прочесали каждый кустик – и не нашли ничего, ни отпечатка ноги, ни сломанной ветки.

Но на дворе зима. Зачем прятаться в заснеженных кустах, если можно укрыться в уютной теплой квартирке? Доуси, должно быть, рассматривал ситуацию именно так. Он только что совершил зверское убийство, а двое полицейских уже вошли в его подъезд. Дью напомнил себе о жестокой паранойе, присущей всем жертвам. Доуси видел копов, знал, что они пришли за ним, что вот-вот обнаружат тело. Он хотел где-то спрятаться, и спрятаться как можно быстрее.

Дью застонал, разгибая колени, которым вовсе не нравилось такое обращение, и зашагал к блоку G. Хотя сердце гнало кровь по жилам со скоростью высокооктанового двигателя, он шел нарочито медленно, пристально осматривая каждый сантиметр дорожки.

Тот, который на спине, наверное, засел крепче всего. В баре у Толстухи Перри обнаружил зажигалку, две бутылки вина, три бутылки «Бакарди 151» и немного «Джека Дэниелса». Он уже успел опустошить бутылку, в голове помутнело, но пока несильно. Перри рассчитывал, что через какое-то время действие алкоголя усилится.

Осталось три Треугольника – на спине, на левом предплечье и на яйцах.

Для того что он задумал, придется хорошенько набраться.

Другого пути уничтожить Треугольники не оставалось. Перри рисковал сильнее, чем прежде. Треугольник на предплечье расположился вплотную к артерии. Другой – на спине прямо над позвоночником; возможно, шипастый хвост обвил позвонки. Вытаскивая его, Перри может повредить или даже сломать позвоночник. А тот, что в мошонке, о котором Перри умудрялся не думать несколько дней… Ладно, сначала надо хорошенько напиться.

Перри не рассчитывал вытащить всех – он собирался убить их прямо там, где они угнездились. Они начнут гнить, но если план сработает, он позвонит 911, и его заберут на «Скорой». Пусть врачи потом разбираются. Военные хотели уничтожить его, чтобы помешать Треугольникам вылупиться. Может, если не останется никаких Треугольников, за ним больше не будут охотиться. Возможно, его убьют, а возможно, оставят в живых, чтобы допросить и исследовать. Даже если его посадят в тюрьму и станут копаться в мозгу с помощью тех секретных машин, которые читают мысли, он будет жить.

А самое главное, он убьет долбаных Треугольников! И тогда, даже если военные все равно прикончат его, никто не усомнится, что он умер, как подобает Доуси. Он не сдохнет как человеческий инкубатор. Не даст тварям победить.

Болезненная дрожь охватила мышцы. В суставах отдавался глухой ритм барабанов. Гниль. Гниет плечо и задница. Перри может сразиться с Треугольниками, но что делать с черной слизью, которая попала ему в кровь?

Пора кончать с этим.

Спящие «малыши» наполняли квартиру щелчками и хлопками. Из квартиры снизу приглушенно доносилась тихая музыка. Тишина стояла и в голове Перри – ни слова от Треугольников.

Перри сунул зажигалку в нагрудный карман, сгреб в охапку выпивку и подставку с ножами и ножницами для кур и неуклюже запрыгал в ванную.

Burn, burn, yes ya gonna burn.

Дью опустился на колени, не сводя глаз с пятнышка на снегу. Сначала он подумал, что ему привиделось – плод усталого мозга и усталого зрения. Остановившись и взглянув повнимательнее, он понял, что пятно настоящее.

Крохотная полоска темно-розового цвета на покрытом тонким слоем снега тротуаре. Длиной в сантиметр, шириной миллиметра три. Мелкий снежок уже припорошил ее.