Рита Мональди - Secretum

– Исходя из того, что ты говоришь, Эльпидио Бенедетти спрятал этих несчастных детей, а потом держал их на «Корабле», когда закончилось строительство виллы, – поспешно продолжил мои слова аббат.

– Не случайно Мазарини потом доверил ему три дара Капитор и ее портрет, – серьезным тоном протянул я.

– Так значит, на вилле мы могли бы увидеть не толькр портреты Марии, короля и Фуке, не говоря уже о портрете и трех дарах Капитор и твоем попугае – как там его звали, Цезарь Август, кажется, – но еще и тетракиона! Интереснейшее место, этот «Корабль»! По-моему, его лучше было бы назвать плавильным тиглем, ха-ха-ха! – расхохотался он.

Атто смеялся еще долго. Я наблюдал за ним, не обижаясь, – он знал: то, о чем я говорю, вовсе не столь абсурдно, как кажется. Я внутренне ликовал: хоть один раз я оказался учителем, а он учеником.

– Вот только об одной вещи ты забываешь, – возразил аббат. – Тетракион, которого мы там видели, был всего лишь нашим искаженным отражением в зеркале.

– Это было все, что мы успели увидеть. К тому же, если верить зеркалам, то мы оказались чудовищами, – самоуверенно возразил я.

Мои слова обеспокоили аббата.

– Ты что, хочешь сказать, что сквозь зеркала мы могли увидеть искаженное изображение близнецов?

– А вы уверены, что можно исключить такую возможность? – иронически заметил я. – Вчера мы сами убедились в том, что зеркала отражают друг друга. Мы могли увидеть в них отражение близнецов, находившихся в другом месте в доме. Возможно, это изображение даже наложилось на наше отражение. Испугавшись до смерти при виде столь ужасного зрелища, мы сбежали, не осмотревшись как следует.

Аббат Мелани нетерпеливо забарабанил пальцами по набалдашнику трости.

– Почему вы не хотите этого понять, синьор Атто? В этой истории нет ничего необъяснимого или сверхъестественного. Есть только законы физики, проявлявшиеся в действии этих зеркал, и данные акушерской науки, которая уже много столетий описывает случаи рождения близнецов, сросшихся друг с другом, подобно тетракиону. А у тех близнецов, которых мы, возможно, видели, по непонятной случайности был выдающийся вперед подбородок Габсбургов.

– А где же они находились? На «Корабле» мы не обнаружили никаких их следов.

– Столкнувшись с кривым зеркалом, мы перестали их искать, и в этом была наша ошибка. Вы сами семнадцать лет назад на множестве примеров учили меня: если одно звено в цепочке умозаключения оказывается неправильным, это еще не означает, что неправильна вся гипотеза. А еще вы говорили, что документ может быть фальшивым, но при этом в нем написана правда. Короче говоря, надо отделять мух от котлет. Именно это мы и сделали.

– Ну ладно, послушай-ка меня внимательно, – возразил аббат, которого эти рассуждения задели за живое. – Капитор говорила, что тот, кто лишит испанскую корону ее детей, лишится своих детей из-за испанской короны. Если хочешь знать, по-моему, это какая-то чушь. У Мазарини не было детей, но как было ни было, у его племянников и племянниц их было столько, что имя Мазарини еще долго пребудет в веках. Знаешь, что я думаю? Все это слишком сложно, чтобы быть истинным. Я рад, что научил тебя никогда не доверять собственным глазам и, если не хватает фактов и доказательств, выдвигать собственные предположения. Но учти, мальчик мой, у всего есть свои границы. Эта безумная ошибалась и может ввести и нас в заблуждение.

– Но подумайте сами…

– Все, хватит этих глупостей, я устал.

Атто глядел в окно кареты на холм Джианиколо, мимо которого мы проезжали, на виллы, зелень садов, мягкие изгибы деревьев и на город в долине, защищенный башнями с символами христианства и вечной власти Церкви, на купол собора Святого Петра.

Я хотел бы, чтобы Атто поддержал меня в моих рассуждениях но он был настроен скептически, высмеял меня и заставил замолчать, отвергнув свои собственные принципы. Я не мог сказать, было ли это непонимание, зависть, огрехи старости или же он действительно думал, что мои умозаключения – не имеющие смысла фантазии. Кто знает, вероятно, мои идеи действительно были глупыми рассуждениями дурачка, верящего в чудовищ. Лишь один человек, возможно, знал ответ на этот вопрос. Возможно.

Мы приблизились к своей цели, и кучер остановил лошадей. Я вышел из кареты, подошел ко второй дверце и помог Атто выйти.

Остаток пути мы не спеша прошли пешком. Подойдя к собору, мы задержались, чтобы полюбоваться фасадом. Приставив ладонь к глазам, чтобы защититься от палящего солнца, Атто посмотрел на окна верхних этажей, которые в монастырях традиционно отводились тем, кто хотел остановиться в городе инкогнито. Может быть, за одним из этих окон стояла она.