Рита Мональди - Secretum

Подобное богатство (после смерти Мазарини говорили о нескольких миллионах ливр, но никто точно не знал, сколько именно их было на самом деле), естественно, должно было приум жаться в большой секретности.

– Мой бедный друг Фуке был оклеветан и арестован за лр своение имущества, лишен семьи и в конце концов заключен в тюрьму на всю жизнь. Но кардинал, настоящий виновник этого пре ления, никогда не платил за вольности, назовем это так, которые допускал сам, хотя они были несоизмеримо большими, – заметил Атто горько. – Однако доказать это было совершенно невозможно – он знал, как избегать опасности.

Мазарини ловко размещал свое неофициальное, нелегально приобретенное состояние. Тайный капитал был доверен целой сети надежных банкиров, подставные лица жили в основном за границей, чтобы никто, кем бы он ни был, не смог завлечь в ловушку его высокопреосвященство. Деньги были депонированы не только в банках. Мазарини поручил своим посредникам инвестировать деньги в картины, драгоценности и недвижимость, и единственной проблемой были муки выбора. Его высокопреосвященство мог позволить себе все – войско его поверенных работало по всей Европе.

– Здесь, в Риме, например, шестьдесят лет назад Мазарини приобрел у семьи Ланте великолепный дворец Бентивоглио на Монте Кавалло, который стал дворцом Мазарини. Двадцать лет этот дворец арендовала семья Роспильози, и моя хорошая подруга Мария Камилла Паллавичини Роспильози была такдобра, что время от времени давала мне приют.

– Так значит, дворец Роспильози на самом деле дворец Мазарини! – воскликнул я сдавленным голосом и подумал о роскошном здании на Монте Кавалло, к которому я проводил Бюва, чтобы тот мог забрать там свои туфли.

– Точно. Он заплатил за него семьдесят пять тысяч скудо.

– Симпатичная сумма!

– Это тебе в качестве небольшой дегустационной пробы возможностей кардинала. А ты знаешь, кто посоветовал ему купить этот дворец?

– Эльпидио Бенедетти?

– Браво. По поручению Мазарини Бенедетти приобретал книги, картины, драгоценности. Среди прочего я помню прекрасные рисунки Бернини, за которые, однако, он заплатил слишком высокую цену из денег Мазарини. А дворец Манчини на Корсо, где выросла Мария? Бенедетти велел отреставрировать его и выделил громадную сумму на его расширение – и все за счет Мазарини конечно. Когда его высокопреосвященство послал в Рим монсиньора де Шантелу, чтобы тот приобрел несколько драгоценностей именно Эльпидио Бенедетти указал ему на Альгарди, Саччи и Пуссена… Я не знаю, говорят ли тебе что-то эти имена.

– Мне кажется, это знаменитые художники.

– Точно. Кроме того, он приобрел от имени кардинала музыкантов, которых послали в Париж, как и эту жеманную Леонору Барони.

Здесь Атто не стал спрашивать, известно ли мне это имя, но я вспомнил, как он сам рассказывал мне много лет назад, что эта женщина была очень талантливой певицей и его злейшей соперницей.

– Эльпидио Бенедетти был подставным лицом у Мазарини. После смерти кардинала у него должны были остаться деньги записанные на имя Бенедетти, об истинном же их владельце никто не знал. «Корабль» слишком большой и слишком прекрасный, чтобы Бенедетти смог оплатить его строительство из собственного кармана. Не случайно он начал строить виллу сразу же после смерти кардинала.

– Значит, «Корабль»…

– …построен на деньги Мазарини. Как и все, чем обладал Эльпидио Бенедетти, включая его домик внизу, в городе. И как ты думаешь, почему Бенедетти завещал этот «Корабль», как я тебе уже рассказывал, герцогу Неверскому, племяннику Мазарини и брату Марии?

– Таким образом он вернул незаконно приобретенное добро.

– Ну да, не будет преувеличением сказать: он вор, который обокрал вора? – хихикнул Мелани.

Когда кардинал поручил Бенедетти хранить подарки Капитор, он продиктовал ему дополнительное условие: этим трем предметам, приносящим несчастье, нельзя было оставаться на территории его владений. Мазарини постоянно преследовали призраки собственных злодеяний, лишая сна, кардинал не мог освободиться от тягостного чувства, что не только он сам, но и все его владения и имущество должны быть отделены от этих проклятых вещей.

Эльпидио выполнил приказ с такой же тщательностью, как и другие, ведь он тоже был очень суеверным. Значит, оставалось найти место, где можно было бы хранить все три подарка, и при этом не в городском доме, так как тот принадлежал Мазарини. «Корабля» тогда еще не существовало (он будет готов только через шесть лет после смерти его высокопреосвященства), и у Бенедетти не оставалось другого выбора, как доверить эти подарки кому-нибудь другому: Виргилио Спаде.