Джослин Джексон - Три пятнадцать

– Привет, Лиза!

Мама заглянула мне прямо в глаза, издала звук, означающий «Мози-детка», и меня снова захлестнуло счастье, такое, что захотелось перегнуться через стол и поцеловать ее в инсультную щеку. Но я лишь сидела, болтала ногами и смотрела на нее до тех пор, пока Босс не поторопила:

– Ну, ешь свой завтрак!

– Не хочется.

– Тебе нужен белок.

Я закатила глаза, и здоровая часть Лизиного рта дернулась вверх, словно мама тоже смеялась над глупостями правильного питания. Словно мы обе понимали: Босс не имеет никакого права заставлять меня есть.

– Не хочешь остаться дома? Если что, я выходной возьму.

Как представила целый день с Боссом, по-бабушкиному доброй, рассудительной и безотказной, ледяные мурашки побежали по спине табунами. Знай Босс, что я горластый кукушонок, которого Лиза притащила в ее гнездо, стала бы обо мне заботиться и пичкать остывающей яичницей? Жареные яйца смотрели на меня золотыми глазищами желтков. Недобро так смотрели.

– А контрольная по обществоведению? Я выметаюсь. – Заговорщицки улыбнувшись маме, я схватила тост, оттолкнула стул и чуть ли не рысью бросилась к входной двери, потом на улицу, подальше от проницательных глаз Босса.

К автобусу я пришла заранее, а когда тащила рюкзак на свое обычное место в хвосте, Красавец Джек Оуэнс поднял голову и убрал со лба длинную белокурую прядь.

– Привет, Мози! – сказал он.

– Привет! – пролепетала я, застыв на месте.

Наверное, я так и стояла бы разинув рот, пока не потекла бы слюна, но автобус дернулся, и меня швырнуло в хвост салона. Я плюхнулась на свое место, но тут КДО обернулся и одарил меня улыбкой. От этой кривоватой улыбочки через плечо у тысячи девиц из группы поддержки трусы попадали бы, раз-раз-раз, одни за другими.

Я быстро пригнулась и включила телефон. Большие пальцы набирали «ОМГ КДжекО знает мое имя», когда я заметила, что Роджер уже прислал пару сообщений. Первое, «#пропавших детей=0», пришло еще вчера.

Я закатила глаза. Роджер решил кровь из носу выяснить, где два года бродила моя мама и откуда взялась я. Вчера вечером он прислал пятьсот миллионов эсэмэсок, изложив свой безумный план в таких сокращениях, что мне показалось, будто я переписываюсь с местным клубом компьютерных гиков. Сотовый я отключила, когда Роджер написал, что шерстит архив новостей, дабы выяснить, сколько малышей таинственным образом исчезло за неделю, когда Лиза сбежала из дома. В расчет принималась только территория между Иммитой и Пэскагулой. Видимо, он не нарыл ровным счетом ничего, что совершенно неудивительно. Сама идея по гугловским картам восстановить маршрут, по которому пятнадцать лет назад скиталась хронически торчащая Лиза, – дохлый номер.

Во сне он явно не поумнел, потому что в первом утреннем сообщении спрашивал: «Где Л. стала работать в бегах?»

«Слу, твои конкуренты не дремлют! – настучала я. – КДжекО улыбнул всеми зубами. Я ж Мисс Могильник. Вот она, слава!»

«Слава=твоя судьба. Представь, чо было бы в Кэл. У нас Мози=Мисс Гавайский Инсульт. Ну».

«Утешил», – написала я и захихикала так громко, что пучеглазая девятиклассница в соседнем ряду буквально впилась в меня взглядом, хотя и до этого уже пялилась.

«Покажешь ее маршрут на карте. Встречаемся на крыше СС».

СС значит СуперСвинарник, а СуперСвинарником Роджер называет «Супербарбекю Чарли», дерьмовую забегаловку за моей школой. На крыше забегаловки десятифутовый рекламный щит со злобным человекообразным свином, типа, жирным, из комбеза телеса вываливаются. Раньше Роджер хотел спреем дорисовать кружок со словами «Загляни пожрать родни», но потом придумал, как по мусорному контейнеру забраться на крышу забегаловки, и там ему очень понравилось сидеть в тени огромного щита, поэтому внимания к нему решил не привлекать.

«Нет. Харе. Прррррекращай. Правда харе», – ответила я и, перестав хихикать, отключила сотовый. Надоели его игры в шизанутую ищейку, он ведь даже не спросил, нужны ли мне эти поиски.

Сплетня о внезапном интересе, который проявил ко мне Красавец Джек Оуэнс, разнеслась по школе с ураганной скоростью. С классного часа я пошла на биологию, потом в лабораторию, и везде качки и наркоши, красотки из группы поддержки и ботаны махали мне, улыбались, кричали «привет!». Только я не дура и отлично понимала, что не проснулась супердивой, охмурившей Джека, или оторвой, покорившей хулиганов, или моего среднего балла в 3,5 вдруг хватило, чтобы впечатлить умников-отличников. Примерно так же получилось с десятиклассницей из средней школы Мосс-Пойнта. Когда бедняжку задавил пьяный водитель, у всех, кто хоть раз с ней общался (и у тех, кто не общался ни разу, тоже!), вдруг появились «теплые воспоминания». Все сбивались в кружок и проникновенными голосами рассказывали, как «однажды угощали ее колой», словно та девочка их жутко интересовала. Сегодня всех интересовала я.